Владимир Короткевич: В шалаше

Все несчастья для Михаила начались с него.

Потому что рядом стояли три парня и девушка. У девушки крепкие, стройные ноги, а движения такие, словно она играла в лапту: резкие, ловкие, ладные. И голову она держала так, что волосы всегда были отброшены назад. Личико как у ребенка, такое искреннее, живое, умное. А глаза, ох какие глаза!

Михаила только удивило, что парни, стоявшие с ней, какие-то мешковатые, с черными, нечищеными ногтями. И смотрят они на нее безо всякой почтительности и называют попросту Марьяшей.

А сам он только посмотрел — и почувствовал, что пропал.

Марьяна между тем слегка постукивала одного ладошкой по лбу.

— Левочка, Левочка, это же надо такой кабак на плечах иметь? Искать нужно было.

— Ну, а если бы даже и отыскали скелет, что тогда? — оправдывался он. — Как бы узнали?

— А как Ярослава узнали? — спросила вместо ответа она.

— "Ярослав бысть хром", — пробасил другой парень, в очках.

— Да еще по белому пятну на черепе, — быстро подхватила Марьяна. — След меча. Как-нибудь и этого узнали бы.

И тут Михаил не выдержал. Страшно было даже подумать, что девушка исчезнет — и конец. Поэтому он подошел и глухим, словно в бочку, неестественным голосом спросил:

— Извините, разве точно не известно, где похоронен князь?

— Ну да, да, — загорелась она. — А вы что, не знаете?

— Не знаю, — сказал он, — я только охотовед.

— А мы археологи, — улыбнулась она. — Сейчас здесь вместе с украинцами работаем.

— Интересная у вас работа, — искренне сказал Михаил.

— А у вас?

— Тоже. Но у вас она особенная, красивая: клады искать, исчезнувшие города…

Ребята прыснули. Только она очень внимательно смотрела на него.

— Это не так уж красиво. Вы что, никогда не видели раскопок?

— Нет. Но очень хотел бы.

— Ребята, — решительно сказала она, — возьмем его с собой. Хотите с нами?

— Очень, — поспешно согласился он.

— Тогда едем. На Боричевом Ввозе прокладывали траншею и наткнулись на интересные вещи. Нас там ждут.

— Жарко, — заныл Левочка, — пива хочу. Успеем.

— Лев Петрович, — она заложила руки за спину, тонкие руки с золотистым пушком возле локтей, — я думаю, из вас никогда не выйдет академик. И не только академик, а даже человек. Наш знакомый стремится повысить свой уровень, а вы… Фу, какая негостеприимность!

И все поехали. По всему угадывалось: Марьяна отличный заводила.

В трамвае Михаил сидел рядом с нею и рассказывал по ее требованию о том, кто он такой, надолго ли здесь (на два дня) и как охотятся на лисицу в норе — с фокстерьером.

А ветерок играл ее волосами, проказничал в листве каштанов, пригоршнями швырял на руки девушки золотые пятна.

Так Михаил неожиданно для самого себя попал от саркофага на раскопки.

"Э-эх, князь, князь, что ты со мной сделал!"

На раскопках было очень пыльно и жарко. Все парни работали в одних трусах, и Михаила тоже заставили раздеться. И какой-то толстый человек, по всему — начальник, однако тоже в трусиках, похлопал Михаила по плечу.

Такие славные ребята были эти археологи!

Булыжник блестел так, что глазам было больно. И сказочным кораблем плыл над головой голубой, белый и золотой Андреевский собор.

Но Михаил больше глядел на девушку, которая кистью и гнутой проволокой очень старательно очищала от глины какой-то предмет.

И вдруг она подняла на Михаила холодноватые синие глаза.

— Видите, Миша, есть такие находки, о которых и сейчас никто не знает, что это такое. Дорого я дала бы, чтобы узнать, что же все-таки это. Но мне никто не ответит.

Левочка в бумажном шлеме (он стоял над траншеей в позе Бонапарта) ядовито спросил:

— Марьяша, обещание помнишь?

И все загудели:

— Обещание… Обещание…

— А что, — серьезно сказала она, — и правда поцеловала бы того, кто объяснил бы.

— Не надейся, родненькая, — притворно вздохнул Левочка, — если будешь ждать объяснения, так и умрешь нецелованной.

— Покажите мне, — сказал Михаил и протянул руку.

Пальцы его, когда он взял вещицу, соприкоснулись с пальцами Марьяны, и он вздрогнул, ощутив, как что-то остро и мягко вошло в сердце.

Это была небольшая вещица из рога: круг, пересеченный перпендикулярно к плоскости квадратом. И в том и в другом были пробиты маленькие отверстия. Более того, во всю длину было просверлено местпросверлено местоскостей.

Михаил сидел на корточках и морщил лоб. Все смотрели на него, большинство с ухмылкой.

— Брось, Миша, — сказал Левочка, — твоя голова понадобится еще для разрешения проблемы: как найти то место, где умирают слоны?