Таня Хафф: В кровавой обертке

Сапожок ударился о центр ветрового стекла.

Ноздри Генри раздулись.

Тони вздохнул, выключил ноутбук, и выполнил быструю магическую очистку.

— Да, я описался, — пробормотал он, сгорая от стыда. — Как я уже говорил, это мочегонное средство. Зато, по крайней мере, ботинок не взорвался. Или расплавился. Или разбил лобовое стекло.

— Но ты до сих пор используешь слишком много силы.

— Дело не в этом. Новые заклинания всегда нуждаются в некоторой настройке.

— Настройка? Моя машина…

— Чиста. Освежена. Я позаботился обо всем авто, — он развалился на сидении. — Независимо от того, поверили они миссис Алтэн или нет, полицейские должны были обыскать берег реки. Как же они не нашли сапог?

— Я обнаружил его по запаху в глубокой трещине в скале. Полицейским пришлось бы прочесать берег частым гребнем, чтобы найти его, а я сомневаюсь, что у них достаточно живой силы даже для этого, учитывая безумства недавних сокращений бюджета.

— Ты говоришь как Вики. Только с меньшим количеством ругательств.

Несмотря на то, что она уже несколько лет как не была офицером полиции до того, как Генри ее обратил, Вики продолжала принимать нехватку финансирования правоохранительных органов близко к сердцу.

— К слову о Вики, — разговоры о сапожке, о ребенке или о ее похитителе только разжигали его гнев, что делало опасным для Тони нахождение с ним в одной машине. — Как считаешь, ей понравится одно из этих фиолетовых растений?

— Фиолетовых растений?

— Которые росли у Грейс.

— Понравятся ли Вики африканские фиалки? Ради бога, Генри, ей исполняется сорок, а не восемьдесят.

Перегнувшись через переднее сиденье, Генри дал ему подзатыльник:

— Не богохульствуй.

Прямо перед указателем резервации Нохомин оказалась гравийная дорога, ведущая с востока в горы. Сапожок так быстро дернулся к пассажирскому окну, что едва не врезался Тони в голову. Генри съехал с шоссе, и он снова занял свое место по центру лобового стекла, пару раз качнувшись для привлечения внимания.

— Не совсем подходящая для БМВ дорога, — заметил Тони, едва не откусив себе язык на очередной выбоине.

— Мы проедем.

Дорога пошла почти прямо на север, минуя восточный край заповедника Китлкат и направляясь глубже в дикую природу. Они проехали разлом справа — шрам на горном склоне ужасающе выглядящий даже при свете луны и звезд — и тремя километрами спустя сапожок скользнул влево, визжа резиновой подошвой по стеклу.

Высунувшись вперед к Генри, Тони уставился в темноту:

— Я не вижу дороги.

— Там просека.

— Угу, — Тони вцепился в сиденье, когда автомобиль подпрыгнул на рытвине. — Помнишь, ты говорил о высоком клиренсе и полном приводе? И эй! — он едва не вскрикнул, лишившись даже сомнительной помощи фар. — Свет!

— Мы же не хотим, чтобы они нас увидели.

— По-твоему, рев двигателя нас не выдает? Или лязг моих зубов?

Через минуту Тони пожалел, что попросил Генри остановить машину. Не то чтобы он хотел уехать обратно. Он не хотел тащиться многие мили в гору через темный лес, но ведь и Джули Мартин тоже не хотела, чтобы ее похитили с собственного заднего двора. В сравнении с этим ему нечем было оправдать жалобы.

Он переложил пригоршню трав в наружный карман рюкзака и запихнул красный резиновый сапог в полиэтиленовый пакет. Когда он взялся за ручки, пакет стал похож на красный резиновый жезл… волшебную сумку, тянущую с достаточной силой, чтобы заставить Тони намотать её ручки себе на запястье. Едва Тони потянулся на переднее сиденье за своим рюкзаком, пошел дождь.

— Замечательно, — пробормотал он, выпрямляясь и аккуратно закрывая за собой дверь. — Добро пожаловать в март Британской Колумбии. Генри, уже почти час, а восход солнца в шесть ноль шесть. Если не хочешь провести день, завернутый в светонепроницаемый занавес и запертый в багажнике, мы должны вернуться к машине до трех. Нам хватит време…

— Да.

Единственный слог был исполнен почти пятью веками уверенности. Тони вздохнул:

— Я не хочу оставить ее здесь, но…

— У нас есть время.

Промелькнувшие зубы, слишком белые в темноте, заставили Тони прекратить спор. Ну и ладно: это ведь не он был тем, кто вспыхивает от солнечного света или месяцами ноет и жалуется на то, что ему пришлось пережидать день, скрючившись между запаской и домкратом. Не похоже, что можно было выбрать ночевку под открытым небом. Жестом он предложил Генри возглавить их маленький отряд и позволить ему идти самостоятельно.