Кристин Лестер: Вместо свадьбы

— Зачем? Мне к одиннадцати.

— Да, но есть нюансы. Просто… Ты нужна мне сегодня… впрочем, не только сегодня, — он замялся, осознав двусмысленность этой фразы, — впрочем… Я объясню при встрече.

— Не понимаю.

— Эвелин.

— Сегодня пятница. Время — половина десятого. И что?

— Вот именно — и что? Тебе так трудно приехать на час раньше? Я тебя отпущу в пять. Нет, в четыре. Нет, в…

— Я и так пораньше уйду. Мне завтра работать, ты просил заняться форумом…

— Эвелин, приезжай. — Его голос был мягок. Почти нежен. Бернар слыл дамским угодником, и иногда Эвелин не могла перед ним устоять, особенно если дело касалось мелких поручений, не требующих больших энергозатрат. — Ну, Эвелин… — сказал он еще мягче.

Она вздохнула:

— Я еще в душе не была…

— Ох, как я завидую твоему душу!

— Бернар!

— Впрочем, да. Я отвлекся. Приезжай прямо сейчас. Ну, конечно, не забудь одеться после душа.

— На этом месте надо смеяться?

— Ну извини! Жду тебя через… полчаса.

— Хорошо. Через сорок минут.

Она нажала отбой, чтобы Бернар больше не приставал, и побрела обратно в ванную. Вообще, это в ее сегодняшние планы не входило. Странно. В течение года методика «загадывания желаний по утрам» не давала сбоя ни разу, а сегодня дала. Да и Бернар явно задумал что-то новенькое, что-то хитрое.

Эвелин, однако, решила не расстраиваться, а посмотреть, что будет дальше. К десяти так к десяти. Если так надо, значит, она пойдет на работу, выслушает его витиеватые речи, которые все время неизменно подводили к тому, что уж сегодня-то им просто необходимо поужинать в лучшем ресторане города (в каком — Бернар ни разу не говорил). Она как всегда будет отказываться, он — настаивать, пока наконец дело не дойдет до того, что Эвелин прямым текстом напомнит, что у нее есть жених и они, кстати, решили… Эвелин открыла душевую кабину. Да! На этом месте она была вынуждена прервать свои благостные воспоминания из-за телефонного звонка.

Итак, в прошлом месяце они с Себастьяном решили пожениться… Она прикрыла глаза, поставляя лицо теплым струям воды. Они решили пожениться, и счастье, которое и так било через край, вдруг хлынуло в ее жизнь широким потоком, словно струи разноцветного водопада.

Они решили пожениться! Себастьян так и сказал однажды, опустившись на одно колено:

— Мне сейчас для полноты счастья не хватает, чтобы одна замечательная девушка сказала «да»! Эвелин, ты согласна стать моей…

— Да!!! — прокричала Эвелин, не помня себя и захлебываясь от радости.

А потом они решили, что сначала надо познакомиться с родителями Себастьяна, а уж потом — идти в церковь назначать день венчания. У Эвелин была только мать в Нью-Йорке, которой давно было все равно, где ее дочь и жива ли она вообще, так что вопрос знакомства Себастьяна с матерью Эвелин попросту отпадал. Эвелин надеялась обрести здесь новых родственников, искренне полюбить их и вообще, возможно, расстаться с Нью-Йорком. Впрочем, это были слишком далеко идущие планы, и она из осторожности не трогала их до поры до времени…

Эвелин вышла из ванной, завернувшись в большой белый халат. Блаженство. Какое блаженство! Мягкое кресло, нежное полотенце на волосах, теплый солнечный квадрат на полу, чашка горячего утреннего кофе и дольки апельсина… А потом — неожиданный сюрприз! И даже, возможно, не один. Конечно, она не успеет до десяти часов приехать на работу, и Бернар был последним из наивных глупцов, если поверил ее обещанию.

Она посмотрела в окно, как солнце блестит на молодых, крохотных листочках дерева, и сердце ее переполнилось восторгом. А с другой стороны через крыши низких домов видно море. Она хочет уплыть. Куда-нибудь далеко-далеко. И чтобы рядом был любимый мужчина (конечно, Себастьян!) и чтобы вокруг ни души. Долго-долго ни души. Месяц. Нет, лучше два. Или три…

Конечно, она будет немного скучать по своей любимой сиреневой комнате, которая стала ей словно близкая подруга. Эвелин огляделась вокруг: белый орнамент стен, причудливые обои — нежно-сиреневые и цвета фуксии… Кровать с ажурной металлической спинкой черного цвета… Белые стулья и картинки на стене, подвешенные на фиолетовых лентах… Истинно французская спальня. Себастьян всегда говорил, что в этой комнате его тянет на безумства любви. И правда: почему-то в его квартире им было не так интересно отдаваться друг другу, как здесь. Жаль только, что в последнее время Себастьян был очень занят…

Она неосознанно провела ладонью по плечу, словно обнимая себя. Да. В последний месяц они все больше говорили о помолвке и все меньше были близки. До ее дня рождения остается чуть больше недели, и Себастьян обещал обязательно за это время свозить ее «к своим» — в Лилль. Но завтра последняя суббота до дня рождения, а он молчит.