Кэролайн Барт - Любовь непостижима

Правда, Патрик Торнтон выглядит вполне прилично. Рукопожатие у деда твердое, мужское, косточки пальцев ноют до сих пор, но одного этого еще недостаточно для правильного суждения. Работа полицейского приучила Грега к тому, что первое впечатление часто бывает обманчивым. Лишь со временем выясняется, чего стоит тот или иной человек. Патрику Торнтону еще предстояло доказать, что он достоин Нелли Маршалл.

Грегори бросил взгляд на женщину, неподвижно стоявшую на верхней ступеньке крыльца. Это, стало быть, внучка. Не совсем то, что он ожидал увидеть. По описаниям Нелли он вообразил себе девчонку-сорванца с веснушками и косичками. Теперь-то он понял, что бабушка слукавила…

— Грегори Маршалл, — представился он, сделав пару шагов по лестнице, и протянул ей руку. — А вы, верно, Эллис?

Он заметил, как она судорожно крутит в руках носовой платок. Краска, темнее, чем ее розовое платье, заливала ее щеки. Или она болезненно стеснительная, или пришла в ярость. Скорее последнее, решил он, разглядывая выставленный вперед решительный подбородок и сверкающие зеленые глаза.

Она явно не ожидала увидеть такого сопровождающего Нелли. Патрик тоже, очевидно, ввел ее в заблуждение, дав понять, что с бабушкой прибудет женщина.

— Как поживаете, мистер Маршалл? — Она попыталась быть любезной, неуклюже спускаясь ему навстречу.

До их встречи осталась одна ступенька, когда ее каблук попал в дырку от сучка, и она рухнула вперед.

— Ах! — вскрикнула она, падая. — Вот черт!

Грегори ловко подхватил ее в объятия. Он мгновенно почувствовал, как прижались к нему ее полные груди, как упруга ее тонкая талия под его рукой, как шелковисты густые черные волосы, коснувшиеся его щеки. Он вдохнул запах ее духов — гардении — и прижал ее к себе чуть сильнее, чем требовала ситуация. Не красивая, даже не хорошенькая, но пахла она экзотически и соблазнительно, как оранжерейный цветок.

Онемевшая от шока и боли в ноге, Эллис очень близко увидела глаза Грегори и поразилась их ясной голубизне. Спасительно удержавшие ее руки были крепки, как сталь. От его тела исходила надежная мужская сила.

Попытавшись оттолкнуть его от себя, она только выбила из его руки шляпу и выругалась про себя.

Грегори нагнулся, высвободил ее каблук из отверстия в ступеньке и спросил:

— Ногу, наверно, подвернули? Вам больно?

— Нет. — Она сделала шаг назад и вздрогнула от боли, прострелившей лодыжку.

— Чаще ходи на высоких каблуках, девочка. В этом деле нужна тренировка, — посоветовал Патрик, огибая машину под руку с дамой. — А теперь познакомься с Нелли.

— Привет, Эллис, — поздоровалась женщина с теплой улыбкой. — Вы не пострадали? Грегори мастер оказывать первую помощь, он знает, что делать при несчастном случае.

Эллис обменялась с Нелли коротким рукопожатием и попыталась сделать еще один шаг, но ее лицо исказилось от нестерпимой боли.

— Присядьте, я взгляну на вашу лодыжку. — Носком туфли Грегори показал ей на ступеньку сзади нее.

— Нет, я…

— Сядь, девочка, — сердито приказал дед, надавливая на ее плечи. — Делай то, что говорит принц… то есть я хочу сказать, этот человек. Пусть посмотрит, что у тебя там — вывих или трещина. А я пока покажу Нелли наш дом.

— Снаружи он выглядит великолепно, — сказала Нелли.

— Все построил сам, включая конюшню и коровник за домом, — гордо произнес Патрик, пропуская гостью в дверь. — Я сам ошкурил каждое бревно, сам подобрал каждый камень для очага. Вам, Нелли, нравится открытый, потрескивающий огонь в очаге в холодные зимние вечера?

Раздосадованная унижением, болью и невозможностью сделать хотя бы шаг самостоятельно, Эллис слушала, как их голоса замерли в доме. Оставшись наедине с Грегори, она вынуждена была отдать себя на его милость — подвергнуться осмотру.

Он опустился перед ней на колени и взял в руки ее ступню.

— Пошевелите пальцами.

Скрипя зубами, она пошевелила ими.

— Если бы я была в сапогах, а не на этих проклятых каблуках, ничего бы не случилось.

— Если вывих, вам придется потерпеть день-два.

Эллис старалась не смотреть на пальцы, мягко прощупывавшие косточки на ее ступне и лодыжке. Она пыталась не обращать внимания на то, как интимно поднимались они выше — к икре и колену. Удовольствие от этого было более пронзительным, чем боль.

— Здесь больно?

— Нет. Послушайте, мистер Маршалл, я человек закаленный — верхом пасу стадо, чиню изгороди, культивирую мозоли… И терпеть не могу, когда меня подставляют, как подставили нас с вами наши уважаемые предки.