Алексей Божков - Слепой огонь

– Разумеется, – Фрам насторожился.

– Тогда идём…

– Стоит ли? Зачем сейчас?… – растерянно попробовал остановить он королеву.

Она подозрительно оглянулась на него:

– Если ты не отведёшь меня к нему немедленно, я просто пришпилю тебя к стене, – меч королевы прижался к груди Фрама.

– Да, да, хорошо…

Проворчал про себя, когда королева подтолкнула его концом меча:

– До чего женщины нетерпеливы! Сначала – срочно замуж, потом – срочно избавиться от мужа… Нет, лучше быть вечным женихом.

…Королева неслышно подошла к тюремной двери и ударила рукоятью меча дремавшего у стены стражника. Тот глухо хрюкнул и осел по стенке на пол. Фрам огорчённо поморщился, но промолчал, увидев поднятый к своему носу кулак королевы.

– Сторожи тут! – приказала она и осторожно открыла дверь в камеру Робера. Фрам обхватил свою голову руками и обречённо скорчился рядом с сидящим бесчувственным стражником, ожидая криков королевы. Но тишина удивила его, он встал и заглянул в дверь. Поражённый, прошёл внутрь.

Королева с обнажённым мечом стояла над безмятежно спящим Робером, ласково обнявшем хрупкую красивую девушку, лицом очень похожую на королеву. Стальная решётка, так заботливо выломанная накануне, стояла, прислонённая к стене под окном. Фрам закатил глаза:

– Господи! Вместо того, чтобы самому уйти, он сюда бабу приволок…

Дикими глазами королева впилась в его лицо:

– Убью…

– Опять?! – возмутился Фрам, пытаясь криком разбудить Робера.

Меч королевы описал странную кривую и устремился к лежащей девушке. Робер ногой встретил опускающуюся руку королевы, меч выскочил из её руки и упал на кровать, чудом никого не задев. Настоящая Милена проснулась и молча скатилась с низкой кровати на пол, освобождая Роберу пространство для боя. Робер вскочил и прыгнул на королеву, достающую кинжал из сапога. Они упали в странном объятии, покатились по полу. Милена отползла в сторонку и, узнав нападавшую, закричала:

– Люция! Опомнись! Сестра!

Королева среагировала на своё настоящее имя и обмякла под телом придавившего её Робера. Кинжал выпал из расслабленной руки. Фрам растерянно вертелся рядом:

– Отпусти её сейчас же, Робер! Иначе я ударю тебя! – Фрам своим мечом надавил на шею лежащего принца.

Робер прижал руки Люции к полу, заглянул в её лицо:

– Ты могла убить Милену…

– Если бы я смогла…

– Она не предавала тебя, слышишь?! И я не предавал. Только поверишь ли ты мне теперь? Люция…

Двое замерли, как бы заново узнавая, вглядывались в глаза друг друга. Слишком многое разделило двоих, у каждого оказались разрушенные тайны, грозящие гибелью. Только их тела хорошо помнили жаркие отчаянные объятия, колючее сено в июньском стогу, запахи томного лета и ночного костра.

Настоящая Милена поднялась, прислонилась к стене. Печально склонила голову, стараясь не смотреть на супругов.

– Отпусти королеву, Робер, – почти взмолился Фрам.

– Отстань! – одновременно прикрикнули на него лежащие.

Фрам передёрнул плечами и отошёл, ворча:

– Ну и разбирайтесь сами!

Двое, казалось, отрешились от всего, Робер склонился к губам девушки:

– Люция… – и не удержался от поцелуя.

Милена вжалась в стену, потом опрометью бросилась вон. В глазах её блестели слёзы. Фрам бочком продвигался к двери, стараясь убраться по возможности бесшумно.

Робер перевёл дух, с трудом отрываясь от любимых губ.

– Это ничего не меняет… – королева уже пришла в себя и отрешённо смотрела на него.

– Ничего… Простите, Ваше Величество, если помял Ваш костюм! Не хотел, – сердито ответил Робер, поднимаясь.

Опальный принц отвернулся от королевы, отошёл к открытому окну. Люция встала, подняла кинжал. И полоснула им по своей ладони. Сжала кулак, наполненный кровью:

– Я королева. Теперь – настоящая!

Утром Робер узнал решение королевского совета. Казнь назначалась на следующий день. Северные бароны, когда-то соблазнившие Гордона Лекса властью и местью и требовавшие от него соблюдения хотя бы видимости законности, в том числе и утверждения наследника, которого признали бы соседние государи и церковь, теперь спокойно посылали этого самого наследника на смерть, лишь бы доказать свою преданность новой королеве. Казнь устраивала всех – и баронов, и церковных иерархов, и приближённых королевы. У владетельных баронов уже вызревали планы, как с наибольшей выгодой для себя пристроить замуж юную королеву-вдову. Пока предполагалось сочетать браком её и барона Керока Лекса, чтобы приостановить войну, длившуюся почти с самого воцарения Гордона Лекса. В дальнейшем можно было бы и пересмотреть предполагаемые действия. В этих планах на жизнь Робера уже не существовало.