Дороти Мак - Притворщица Вдова

– Должно быть, это просто детская обида с тех давних пор, когда мама снова вышла замуж. А ведь прошел лишь год, после того как умер наш отец. Мне кажется, я была уже достаточно взрослая и не нуждалась в новом отце, тем более таком, который всего лишь на двенадцать лет старше меня.

– Ты имеешь в виду, что мама на пять лет старше Брендана? Тебе это не нравится? Но ведь ей было всего тридцать четыре, когда умер папа, и она была такая красивая! Я уверена, что многие мужчины хотели бы жениться на ней. Помню, как она входила каждый вечер в мою комнату, чтобы поцеловать меня и пожелать спокойной ночи. Я всегда думала, что она похожа на принцессу. – У Пруденс голос стал очень мечтательный. – Она ведь была очень красивая, правда, Чарити?

– Да, – резко ответила Чарити. – И посмотри, какая она сейчас. Брендан Райан был ужасным мужем для нее!

– Разве? – Пруденс заволновалась. – Она никогда так не говорила. Я знаю, конечно, что мама болела последние годы, но Брендан был таким нежным и внимательным с ней. Он всегда называл ее «дорогая Эмили». Я помню это с тех пор, как мы приехали жить сюда, в Ирландию, когда мне было одиннадцать лет.

– О да! «Моя дорогая Эмили» или «моя любимая Эмили» – если рядом кто-то был, – горько сказала Чарити. – Но факт остается фактом: она таяла на глазах, а много лет назад разучилась смеяться.

– Не буду спорить с тобой, Чарити. Ты старше меня и замечаешь больше, но неужели ты всю вину возлагаешь только на Брендана? Я не помню, чтобы мама смеялась даже тогда, когда папа был еще живой, по крайней мере она не была очень веселой.

– Что касается этого, то и папа не был идеальным мужем. Он больше любил своих лошадей, чем свою семью. Но он не был так целенаправленно жесток и так равнодушен.

– Значит, ты называешь Брендана жестоким? – оскорбилась Пруденс. – Я всегда думала, что он очень добрый и благоразумный. Не хочется плохо говорить о папочке, но Брендан любит меня даже больше, чем любил он. И я не верю, что Брендан был жесток по отношению к маме!

– Не думай об этом, моя дорогая Пруденс. И зачем я беспокою тебя этими вопросами? Тем более что скоро это перестанет иметь какое-то значение. – У Пруденс на глазах снова навернулись слезы, а Чарити сказала: – Пожалуйста, не плачь, Пруденс. Мама проснулась и ждет тебя. Лили ее умывала, когда я выходила из комнаты. Если ты сейчас не придешь, мама начнет беспокоиться.

– Конечно. – Пруденс смахнула слезы и громко всхлипнула. Затем она высморкалась в платок, который ей подала сестра. – Извини, я не собираюсь лить слезы, когда маме требуется моя помощь.

Чарити постояла, глядя на дверь, за которой исчезла сестра, затем повернулась и пошла дальше по коридору. Девушка еле передвигала ноги, а ее мысли неслись вскачь. Она злилась на себя за то, что так неумело говорила с Пруденс. Конечно, надо было с ней побеседовать, но не в таком тоне и не когда их мать так больна.

Хотя исход этой неравной битвы с болезнью уже предрешен. Мама очень быстро слабела. Ей остались даже не месяцы или недели, а считанные дни.

Но Брендан, конечно, позаботится, чтобы горе семнадцатилетней Пруденс не было слишком долгим.

При мысли об отчиме Чарити мгновенно потеряла все свое старательно поддерживаемое самообладание. На лице ее отразились гнев и ярость. Только через несколько секунд к ней вернулось ее обычное спокойствие.

Она чуть не задохнулась, когда Пруденс скромно заявила, что Брендан любит ее больше, чем любил отец. Не то чтобы заявление сестры было неправдой. Это еще мягко сказано, что их отец был невнимателен. Истина заключалась в том, что Бенджамин Леонард, заботясь о материальном благополучии своих детей, был к ним совершенно равнодушен. Пусть не жестокость, но равнодушие и холодность всегда были отличительными чертами этого замкнутого в себе человека.

Брендан Райан, наоборот, совсем другой. Его сердечность и дружелюбие не имеют предела, а доброта распространяется не только на детей. Люди, которые приезжают купить лошадь на ферме отчима, все как один считают его обаятельнейшим человеком и своим «в доску».

Брендан был низкого происхождения, но предыдущему хозяину поместья, бездетному вдовцу, очень приглянулся смышленый паренек, служивший у него на конюшне и тоже обожавший лошадей. И так получилось, что Брендан благодаря заботам опекуна рос и воспитывался как его родной сын, получил образование.

Природа наделила Брендана красотой, а внешностью и манерами он ничуть не отличался от джентльмена. Может, его речь была не столь классически изысканной, но он легко общался со знатными вельможами, в кругу которых постоянно вращался как на равных.