Недружелюбная - Тройственный грех

Может быть мне и перед пробами нужно было немного выпить? Говорят, это раскрепощает. Тогда этот хренов Савельев-Кармин не повёл бы себя так! Потому что я выступила бы куда лучше, будь во мне чуть больше смелости!

Не помню, как именно на моём столе оказался третий коктейль. Возможно, я сама попросила принести его мне. А может быть, это официант сработал на упреждение и автоматически повторил мой заказ.

Хотя, какая мне разница? Я всё равно не буду за это платить. Даже если за мной побежит охранник и я не смогу уйти далеко, им всё равно нечего будет с меня взять. Кажется, старушка-Москва начала учить Вику хитростям жизни, и мне нравятся эти уроки.

Я добьюсь того, чего хочу. Пусть не сразу, пусть не в этом году, но добьюсь! Неужели они не видят, что во мне горит огонь? Я хочу согревать им людей в зрительном зале – всех до единого, с первого по последний ряды, хочу, чтобы этот жар из моей груди вырвался из огромного помещения и поплыл по коридорам, подсобкам, гримёркам, выплеснулся на московские площади и улицы… Мужчина в фартуке что-то говорит, склонившись над моим столом, но я не слышу его. Он спорит со мной? Спорит! Кричу ему о том, чего я хочу от этой жизни. Жар из груди, зрители, с первого по последний ряды… Театр, овации, гримёрка, мечта, мечта, мечта…

Мечта!

Почему обстоятельства просто не могут сложиться так, как нужно, если один очень хороший человечек этого хочет? Почему иногда всё оказывается не так, как мы хотели бы думать? Почему этот мужчина в униформе официанта зовёт охранника?

Я прихожу в себя в помещении, оформленном в лучших традициях фильмов для взрослых: белые стены, чёрный кожаный диван, стеллаж с какими-то коробками и папками, большой стол. Кто-то накинул на меня плед, из-за которого я вспотела во сне.

Кроме меня в комнате никого нет. Сбрасываю на пол плед и в первую очередь проверяю, на месте ли моё нижнее белье. Не нахожу никаких следов того, что меня кто-то раздевал и что-то со мной делал, пока я спала. Дорожная сумка лежит рядом с диваном, молнии застегнуты. Но что, чёрт возьми, происходит?

Это место похоже на чей-то офис, но что в таком случае я здесь делаю? Не сразу замечаю, что на здоровенном деревянном столе лежат одноразовая зубная щётка и нераскрытый тюбик пасты. Дверь справа от меня, как выясняется, ведёт в санузел – очень кстати, учитывая, что именно из-за позывов в туалет я и проснулась.

Через десять минут я привожу себя в порядок, насколько это возможно, и решаю шагнуть за другую дверь – ту, которая располагается справа от дивана. Так я вышла в тёмный коридор, а потом – в зал, который на первый взгляд совершенно не кажется мне знакомым.

Первой меня замечает смуглая женщина лет тридцати пяти в лиловом платке, протирающая столики.

– Доброе утро! Вы подождите, я сейчас Саше позвоню! – говорит она и быстро удаляется. Я же ощущаю себя прокажённой, как будто для того, чтобы войти со мной в контакт, нужен особый человек.

В зале пахнет моющим средством и кофе. Мне очень хочется воды, и я двигаюсь к барной стойке, чтобы попросить спасительный стаканчик и выяснить, что произошло. За стойкой крутится невысокий лысый парень.

– О, проснулись, звезда, – добродушно улыбается он. – Кофе хотите?

От его слов мне становится очень неприятно и даже тревожно. Какая ещё звезда? Что за издёвки?

– Мне бы воды, – говорю я, и голос мой похож на скрип.

– Сию секунду, мисс! И да: Александр Романыч просил передать, чтобы вы его дождались.

Ещё бы знать, кто такой Александр Романыч. События минувшей ночи в моём сознании сохранились обрывками: я помню, как убегала от быдловатого парня в сквере, как заняла столик в этом зале и начала заказывать, заказывать, заказывать… Потом вместо стен перед собой я видела потолок, а на нём – светильник в виде Сатурна.

Бармен приносит мне воду за столик, и я решаюсь заговорить с ним снова.

– Извините, а который сейчас час?

– Тринадцать ноль семь. Мы снова открылись несколько минут назад. Вы проспали здесь половину ночи и всё утро, во даёте! – весело объявил он.

– Боже, ну и дела…

Едва я успеваю сделать первый глоток, как в зал медленно входит молодой крепкий брюнет в круглых чёрных очках и блестящей кожанке. Его начищенные тяжелые ботинки поскрипывают в такт моему дыханию. Он кивком здоровается сначала с девушкой, а затем с барменом, и те так же молчаливо отвечают ему. Только после этого незнакомец видит меня. Следующий его вопрос окончательно сбивает с меня дрёму.