Андреа Кейн - Обольститель

- Давайте поговорим, - согласился Дастин. - Вы - ее отец. Выскажите ваши сомнения, и я постараюсь их разрешить.

- Это справедливо, - в глазах Ника вспыхнуло удивление, граничащее с восхищением. - Начать с того, что я обеспокоен идеей участия Николь в скачках.

- Вы полагаете, она к этому не способна?

- Не способна? Да она сильнее всех жокеев, против которых мне приходилось выступать! Я беспокоюсь о ее благополучии.

- Благополучии? - нахмурился Дастин. - Как может на него повлиять участие в дерби? Вы полагаете, что все совершается слишком быстро и нагрузка для нее будет чересчур велика?

Олдридж не сдержался и фыркнул:

- Как раз наоборот! И нагрузка ей вовсе не помешает. С других семь потов сойдет, а она по-прежнему будет в форме.

- У вас есть основания думать, что негодяи, угрожавшие вам, узнают Николь? - взволнованно спросил Дастин.

- О нет! - Ответ Ника звучал убедительно, и можно было предположить, что уверенность эта родилась после многих часов тяжких раздумий. - Насколько я знаю, эти люди никогда в глаза не видели Ники. А если даже и видели, то уверены, как и все прочие, что она сейчас в Шотландии вместе со мной. Помогает залечить мою травму. Кроме того, они никогда не видели ее в костюме жокея. Ники удалось ввести в заблуждение многих других жокеев, большинство из которых - мои друзья, знающие ее с младенчества. Она начала говорить более низким голосом, изменила манеру держаться, жестикуляцию и... обмоталась куском материи. - Ник невольно покраснел. - Так вот, все это заставит моих коллег слишком напрягать зрение, чтобы узнать в этом парне Ники, а они этим заниматься не станут, особенно в Эпсоме. Все их внимание будет занято собственными лошадьми. По крайней мере я молю Бога, чтоб так оно и было. - Ник вытер вспотевшие ладони о бриджи. - Все мои страхи связаны со временем непосредственно перед состязаниями. Ники должна будет взвеситься за четверть часа до начала скачек и пройти жеребьевку. Вот тут она будет наиболее уязвима. Стоддард - новичок на скаковой дорожке. В расписании состязаний он будет заявлен как ваш жокей, так что вокруг него возникнет немалый ажиотаж. Вполне естественно, что другим жокеям захочется оценить своего будущего соперника. А если они станут к нему приглядываться слишком пристально...

- У них не будет такой возможности.

- Что?

- Я достаточно влиятельный человек, Олдридж, и намерен предпринять кое-какие меры, чтобы исключить ситуацию, о которой вы говорите. Николь прибудет в Эпсом перед самым началом дерби. Взвешиваться она будет одна. Николь с Кинжалом займет стартовую позицию за несколько секунд до сигнала. Ни у кого не будет времени как следует их рассмотреть.

- Благослови вас Бог, милорд! - с облегчением выдохнул Ник. - Трудно передать, как меня измотали эти мысли.

- Что ж, теперь вы можете с ними распрощаться. А теперь скажите мне откровенно, что еще вызывает ваше беспокойство относительно Николь?

Ник снова напрягся.

- Хорошо, буду откровенен, милорд. Я никогда не предполагал, что планы Николь зайдут так далеко. Мы нуждались в деньгах. Я должен был исчезнуть, а ей предстояло найти работу и поддержать себя и меня, пока эти мерзавцы не прекратят гоняться за мной. Я предполагал, что Николь устроится в Тайрхеме, будет тренироваться, но до скачек дело не дойдет. До июля еще целых два месяца - время более чем достаточное, чтобы эти подонки потеряли ко мне интерес и обратили свое внимание на более сговорчивых. Тогда мы с Ники смогли бы вернуться к своей обычной жизни. - Губы Ника вытянулись в тонкую жесткую полоску. - Я не хочу, чтобы моя дочь вела жизнь жокея.

- Я тоже не хочу, - жестким тоном произнес Дастин. - Мне никогда и в голову не приходила подобная перспектива. Вот вам мое слово, Олдридж. Николь будет под надежной защитой не только на стартовой линии, но и во всей дальнейшей работе.

- Милорд, при всем моем уважении к вам я не могу взять в толк, как вы намерены обеспечить такой всеобъемлющий надзор? - Ник отважно взглянул на Дастина. - Или же мне следует спросить, кто будет его осуществлять. Вы?

- А если я, то вам это будет неприятно?

- Неприятно? Нет. Немыслимо? Да! - Ник перевел дух, пытаясь взять себя в руки. - Понимаю, что веду себя слишком дерзко, разговаривая с вами подобным образом. Более того, у меня нет оснований не доверять вам. Ники говорила, что вы были не только добры к ней, но и проявили себя безупречным джентльменом. Я, несомненно, перехожу границы дозволенного, учитывая, кто я и кто - вы. Единственное, что меня извиняет, - это то, что в Николь вся моя жизнь.