Клайв Баркер - Книги крови III—IV - Исповедь савана

Магвайру нетрудно было догадаться, кто убил Бугая и Генри Б. Генри, хотя он вовсе не ожидал такого от Ронни. Преступный мир, к мнению которого Магвайр прислушивался, был, конечно, в восторге от грязной инсинуации в газете. Но никто в нем, включая и самого Магвайра, не думал, что жертва станет безжалостным карателем. Некоторые даже приветствовали поступок Ронни за его кровожадность и бессмысленность. Но другие полагали, что он зашел слишком далеко и необходимо укротить его, чтобы он не спутал их карты.

Дни, оставшиеся у Ронни, могли быть пересчитаны на трехпалой руке Генри Б.

Его взяли в субботу днем. Быстро схватили, не дав воспользоваться оружием, и конвоировали на склад салями и мяса. Там, среди обледенелого спокойствия камеры, они нанизали Ронни на крюк и начали пытать. Любой, кто хоть как-то был затронут судьбами Бугая и Генри Б. Генри, получил возможность изобразить на его теле свои огорчение и ярость — ножом, молотком, ацетиленовой горелкой — всем, что оказалось под рукой. Кости плеч и колени были искрошены в порошок. Мучители разорвали ему барабанные перепонки, содрали кожу со ступней.

Где-то около одиннадцати вечера им это наскучило. Их манили другие развлечения: открывались клубы, игральные дома. Пора расходиться.

Но тут явился сам Микки Магвайр, одетый в лучший костюм. Ронни понимал, что он здесь. Лишенный почти всех органов чувств, он все же разглядел в обволакивающем его тумане пистолет, поднесенный к голове. Послышался выстрел, сотрясший неподвижный затхлый воздух импровизированной камеры пыток. В мозг Ронни вошла одна-единственная пуля, пробив аккуратную дырочку во лбу — в самом центре. На изуродованном лице она казалась третьим глазом. Тело Ронни дернулось в последний раз и затихло.

Палачи отреагировали на это событие бурными аплодисментами — похвала Магвайру, так точно и изящно завершившему дело. Он принял ее с достоинством, непринужденно произнес слова благодарности и удалился играть в карты. Тело засунули в черный пластиковый пакет и бросили на окраине Эппингского леса. Было раннее утро. Солнечные лучи дрожали в кронах ясеней и платанов. Казалось, все закончено. На самом деле все только начиналось.

Тело Ронни обнаружил человек, совершавший вечернюю пробежку вдоль опушки. Его остановил неприятный запах начавшего разлагаться трупа.

Вскоре тело было передано патологоанатому. Тот без эмоций наблюдал за работой двух ассистентов, освободивших тело от одежды и разложивших ее по специальным пакетам. Патологоанатом терпеливо ждал, пока в комнату не вошла вдова. Глаза ее опухли от частых слез, лицо побледнело и казалось постаревшим Она посмотрела на мужа без проблеска любви, не вздрогнула и не поморщилась. Патологоанатом мог представить себе непростые отношения между секс-королем и его супругой: постылый брак, бесконечная ругань, обвинения супруги, ее разочарование, его жестокость… Как она, должно быть, рада возможности освободиться от кошмара и самой определять свою дальнейшую жизнь. Жизнь, в которой не будет этого негодяя. Патологоанатом подумал, не поинтересоваться ли адресом вдовушки? Она показалась ему обольстительной в своем безразличии к страданиям покойника.

Ронни чувствовал, что Бернадетт только что была рядом, а сейчас ушла. Он ощущал присутствие других людей, совершенно посторонних, заскочивших сюда, чтобы посмотреть на секс-короля. И после смерти он не перестал вызывать интерес. Ронни мог предвидеть это, но по его холодным жилам все же прокатилась волна ужаса. Он был узником, способным слышать и чувствовать окружающий мир, но бессильным действовать в нем.

Ему не удавалось освободиться из этого плена. По-видимому, он обречен вечно сидеть здесь, в своем мертвом черепе, не способный ни возвратиться в мир людей, ни отправиться на небеса, пока в нем кипит жажда мести. Именно она заставила отложить окончательную смерть, с магической легкостью заставив сознание примириться с идеей выполнения последнего земного плана. Нет, Ронни не уйдет из этого мира, пока жив Магвайр.

Круглые костяные стены его темницы начали сотрясаться. Хотелось знать, что происходит. Он собрал свою волю и попробовал сделать движение.

Патологоанатом колдовал над трупом Ронни с усердием разделывающего рыбу повара. Он выпотрошил тело по всем правилам, долго копался в месиве на месте плеч и коленей. Ронни этот человек не понравился. Настоящий мастер своего дела не позволил бы себе так смотреть на женщин и работать так топорно. По мнению Ронни, он не был профессионалом — скорее мясником. Ронни не терпелось показать этому садисту, как правильно препарировать трупы. Одной воли оказалось для этого недостаточно. Если только сфокусировать ее на чем-то, что приведет к освобождению… Но на чем?