Владимир Чакин - Баба Нюра

– Папа, это ты? – в невероятном напряжении спросил я и еле удержался, чтобы не броситься стремглав вон из комнаты.

– Да, сынок, это мы, – послышался в ответ голос отца, раздался оглушительный щелчок выключателя и вспыхнул свет.

От неожиданности я неудачно вдохнул в себя воздух, поперхнулся попавшей в дыхательное горло слюной и зашелся кашлем. Я смотрел на вошедших изумленным взглядом, но никак не мог отойти от мучительного кашля, сотрясавшего все мое тело. Выступившие на глазах слезы застилали невероятное зрелище передо мной, а сознание, отвлекаемое кашлем, никак не могло сосредоточиться на анализе увиденного. Отец медленно приблизился и, несмотря на мои протесты, впрочем весьма слабые, хлопнул ладонью по моей спине. Это было с давних пор хорошо проверенное, действенное средство выбить крошку, попавшую не в то горло. И сейчас, после удара отца, я кашлянул только раз и с облегчением перевел дух. Теперь ничто не мешало получше рассмотреть вошедших в комнату. А посмотреть было на что…

В комнате, кроме меня, находились еще четыре существа. Это были папа и мама, а также – пес Шарик и кошка Мурка, но все в таком невероятном виде! Они стояли тесной группой – отец, оказав мне помощь, опять примкнул к ним, – каждого из них можно было легко узнать, но, японский городовой, в какое жалкое подобие самих себя они превратились! Главным отличием от их прежних была неимоверная худоба. И отец, и мать, и их верные Шарик с Муркой превратились попросту в скелеты. Нет, какие-то остатки плоти на них, конечно, сохранились, например, у отца заметно выдавался вперед небольшой животик, у Шарика и Мурки на шее болталась обвисшая кожа, но – это действительно были лишь жалкие остатки их бывших тел: все остальное куда-то растворилось, за исключением позвоночника, костей и черепа. Казалось, вся органика внезапно испарилась, оставив существовать только костные остовы!

Но чуть более внимательного взгляда мне хватило, чтобы понять, что внезапное похудение моих домочадцев было не единственным произошедшим с ними изменением. Изменились в какой-то степени и кости, хотя и не так значительно. Эти изменения коснулись, прежде всего, конечностей. У родителей ноги, а у животных – лапы теперь оканчивались не ступнями или кошачье-собачьими лапами, а странными образованиями, напоминающими копыта лошади, но начинающимися значительно выше, чуть не от самых колен! Руки родителей остались внешне руками, лишь пальцы значительно вытянулись и их количество увеличилось до шести или семи, я никак не мог сосчитать…

Что здесь происходит, очевидно, я сошел с ума – появились галлюцинации, все подходит к развязке, но почему, почему это случилось в родительском доме? Я уже по приезду чувствовал, что вокруг все не то и не так, и, безусловно, дело было во мне самом, родители были здесь не при чем, как, впрочем, и Шарик с Муркой. Мама и папа спокойно спят в своей комнате, а эти неуклюжие, уродливые существа, стоящие передо мной, – всего лишь плод моего воспаленного, болезненного сознания.

Из плена этих сумбурных лихорадочных мыслей меня вывел тихий голос отца:

– Сынок – это все так на самом деле, не терзай себя.

– Что ты говоришь, папа? Что на самом деле? Этот нелепый маскарад?

– Какой маскарад, ты о чем? О нашей изменившейся внешности? Так это в порядке вещей, ведь сейчас все меняется.

Все меняется… Странные слова, прозвучавшие из уст отца, насторожили меня. Я попытался сосредоточиться на этой мысли и зафиксировать ее в своем сознании, чтобы получше рассмотреть. Все? Что означает – все? О чем вообще речь? Я машинально бросил взгляд на свои руки и чуть не взвыл во весь голос. Пальцы на руках значительно удлинились, стали много тоньше, а вместо ногтей росли изогнутые острые когти!

Я вскочил с кровати и еле удержался на ногах. Мое тело стало почти невесомым, поэтому я не рассчитал усилие и чуть не рухнул на пол. Неустойчивости добавило то обстоятельство, что я стал копытным животным! Как и у родителей, внизу у меня теперь находились копыта! Значит, я тоже изменился и стал таким же, как они? Значит, это не галлюцинации… Какие к черту галлюцинации, если я только что, минуту назад явственно ощутил увесистый хлопок отца по спине, сразу после которого прекратился удушливый кашель.

– Папа, что все это значит? Я чувствовал, я знал, что что-то вокруг меня происходит, но ты не захотел об этом рассказать!

– Всему свое время, сынок, – раздался голос мамы, – всему свое время. Сейчас придет баба Нюра…