Стивен Кинг - Глаза дракона [litres]

В двери открылся глазок. В нем одновременно, как две головы Флеггова попугая, возникли лица двух стражников, прижавшиеся друг к другу щетинистыми щеками.

– Мальчик не забудет вытереть носик? – осведомился один издевательски-тонким голосом.

– Мальчик не забудет вытереть кашку с рубашки? – подхватил второй и загоготал. Но Питер не смотрел на них и не переставал улыбаться.

Что-то в этой улыбке заставило стражников прекратить шуточки. Скоро они закрыли глазок.

Следующую салфетку принесли в обед.

Потом – на ужин.

Салфетки продолжали приносить три раза в день в течение пяти лет.

Кукольный дом прибыл на тридцатый день правления Томаса Светоносного. В это время у дорог уже появились первые вестники весны – цветы, которые у нас зовут васильками. И тогда же Томас подписал указ о введении нового налога на фермеров, который вскоре прозвали Черной Податью. По пивным загуляло новое прозвище короля: Томас Налогоносный. Налог был больше прежнего не на восемь, даже не на восемнадцать, а на восемьдесят процентов. Томас вначале сомневался, но Флегг быстро его уломал.

– Они все равно утаивают большую часть доходов, – говорил он, – а так мы возьмем с них хотя бы малую часть.

Томас, голова которого гудела от выпитого накануне, кивал с выражением лица, которое считал мудрым.

Питера тем временем тревожила мысль, что кукольный дом за эти годы мог потеряться. Так едва не случилось. Бен Стаад поручил поиски дома Деннису, и тот после нескольких дней бесплодных поисков обратился к отцу – единственному, кто мог помочь в таком серьезном деле. Только через пять дней Брендон смог отыскать домик в маленькой комнате на девятом ярусе западной башни под серым от времени покрывалом, изъеденным молью. Дом сохранился в неприкосновенности, и Брендон, Деннис и приставленный к ним Пейной солдат три дня удаляли из него острые предметы. Наконец двое парней с превеликой осторожностью подняли дом по трем сотням ступенек на вершину башни. Бесон шел следом, чертыхаясь и угрожая страшными карами, если они уронят ношу. Пот тек с парней рекой, но они молчали.

Когда домик внесли в камеру Питера, он вскрикнул от неожиданности – не только потому, что почти потерял надежду увидеть его, но и потому, что одним из носильщиков оказался Бен Стаад.

Тише! – блеснули глаза Бена.

Не смотри на меня слишком долго! – ответил взгляд Питера.

После всех своих советов Пейна изумился бы, увидев здесь Бена. Но он забыл, что вся мудрость стариков бессильна против юного сердца, если оно доброе и храброе. А сердце Бена было именно таким.

Поменяться местами с одним из парней, которым велели нести дом, оказалось очень легко. За золотой – Бен отдал бы за это гораздо больше, отдал бы все золото мира – Деннис все устроил.

– Не говори отцу, – предупредил его Бен.

– А почему? – удивился Деннис. – Я ему почти обо всем говорю… А ты разве нет?

– Я тоже. – Бен вспомнил, как отец запретил ему упоминать имя Питера. – Раньше. Но с возрастом кое-что изменилось. Как бы там ни было, не говори ему. Он может рассказать Пейне, и я попаду в переплет.

– Ладно, – пообещал Деннис, и он сдержал обещание. Деннис очень любил и жалел своего бывшего хозяина, и за несколько дней Бен занял опустевшее место в его сердце.

– Вот и хорошо. – Бен дружески похлопал Денниса по плечу. – Я только погляжу на него, и все.

– Ты был его лучшим другом?

– Я им и остаюсь.

Деннис изумленно посмотрел на него:

– Как ты можешь называть другом того, кто убил родного отца?

– Я не верю, что это сделал он. А ты?

Тут пришла очередь удивляться Бену. Деннис внезапно заплакал.

– Сердце говорит мне то же, – выдавил он сквозь слезы. – Но…

– Так слушай свое сердце. – Бен обнял его. – И успокойся, пока никто не увидел, как ты ревешь, будто маленький ребенок.

– Поставьте это в ту комнату, – произнес Питер. Голос его слегка дрожал, но Бесон ничего не заметил: он ругал носильщиков за неуклюжесть. Парни занесли дом в «спальню» и стали устанавливать. При этом один из них поторопился, и его край дома тяжело ударился об пол. Внутри что-то звякнуло, и Питер вздрогнул. Бесон разразился новыми проклятиями, но сам улыбался – с тех пор как эти двое появились тут с этой дрянью, его впервые что-то порадовало.

Парень встал, виновато глядя на Бесона и испуганно – на Питера. Бен еще секунду оставался на коленях. У кровати лежал маленький плетеный коврик, какие у нас кладут перед дверьми, и Бен на мгновение коснулся его рукой, бросив при этом быстрый взгляд на Питера. Потом он встал.