Лин Яровой - Прогулки по лунным дорогам [СИ]

Звук исчезает. Пару секунд женщина ещё что-то говорит в микрофон, беззвучно шевеля губами, словно рыбка в аквариуме. Затем кадр сменяется. Телестудия. Ведущая с зализанными волосами выглядит слегка растерянной, но быстро берёт себя в руки. Вновь появляется звук:

— К сожалению, мы временно потеряли связь. Будем следить за развитием событий, а пока перенесёмся в здание министерства, где нашему коллеге удалось взять несколько комментариев у пресс-секретаря…

Грохот! Резонирующий звук смешался с треском дерева и свистом порванных струн. Это Аня разбила гитару, ударив ею по тумбе, где стоял телевизор.

Телевизор остался невредимым, но экран погас — Андрей выдернул шнур из розетки.

Воронцов повернулся к нам и, отрывисто жестикулируя, произнёс:

— Кто-нибудь… Объясните… Немедленно… Что, мать вашу, здесь происходит?

На фоне голой кирпичной стены стояла темноволосая женщина, одетая в строгий костюм. Из-за отпечатавшейся на лице усталости, полумёртвой улыбки и измученного взгляда, женщина выглядела старше своих тридцати трех лет.

Брюнетка поправила волосы и посмотрела в камеру. Какое-то время она молчала, собираясь с мыслями, а затем глубоко вдохнула и произнесла:

— Здравствуйте. Меня зовут Ольга Авалова. Если вы смотрите это видео, значит, меня нет в живых.

Женщину, кажется, напугали собственные слова. Она вдруг замолчала и отвела взгляд в сторону. Успокоив сбивающееся дыхание, продолжила:

— К сожалению, а может быть к счастью, мне неизвестно, как именно я умерла. Скорее всего, это был несчастный случай. Упавший кирпич. Авария. Масло на трамвайных путях… По крайней мере, так вам расскажут. И если вы дорожите покоем, то послушайтесь моего совета. Проглотите эту ложь. Продолжайте жить так же, как жили прежде. Питайтесь воспоминаниями о счастливом прошлом и не пытайтесь ничего изменить. Так будет лучше для вас.

Ольга выдержала небольшую паузу, а затем произнесла:

— Но если этот вариант вам не нравится, если в глубине души вы так же, как и я, чувствуете неосознанную тревогу за будущее, если честь, совесть и справедливость для вас — это не просто красивые слова, то считайте, что вам повезло. Потому что смерть не помешает мне рассказать правду. А правда в том, что никакого несчастного случая не было. Меня убили, и сделал это человек, которого вы все прекрасно знаете…

Ольга подняла табличку. На ней была фотография. Мужчина лет сорока. С широким лицом, массивным подбородком и залысиной, доходившей аж до затылка. Глубоко посаженные, умные глаза щурились, но всё равно казались несоразмерно большими. В застывшем взгляде скользила насмешка. Это был Ришелье.

— Человек, который сегодня занимает кресло министра внутренних дел — лжец, вор и убийца. На его руках кровь десятков людей.

В глазах брюнетки появились огненные отблески. Ольга говорила всё громче:

— Человек, дело которого — служить закону и бороться с преступностью, занимается расхищением бюджетных средств, преследованием неугодных и откровенными криминалом… Вот одна из его последних жертв.

Ольга потянулась за другой табличкой…

Я провёл пальцем по экрану. Видео зависло на стоп-кадре.

— Хватит. Не нужно смотреть это сейчас.

— Включи, — потребовала Аня. — Включи немедленно.

Воронцов взглянул на меня и едва заметно кивнул.

— Хорошо, — сказал я, отдавая телефон девушке. — Но без меня… Андрей, останови машину. Мне нужно немного пройтись, покурить… Собраться с мыслями.

— Я с тобой.

Аня осталась на заднем сидении «Тойоты»…

… всё это время наш фонд, как мог, боролся с творящимся беззаконием. И это даже приносило успехи. Маленькая кучка людей смогла вывести на чистую воду десятки жуликов. К сожалению, больше я не смогу вам помочь, потому что меня больше нет. Но это не важно, ведь фонд остался. Осталось дело. А главное, остались люди. Но им не справиться без вашей помощи, им не справиться в одиночку. Я прошу вас выйти на улицы не для себя. Я прошу добиваться справедливости не для себя. Я и не думаю просить вас о мести. Я прошу вас лишь об одном. Сделайте это ради тех ребят, которые погибли совсем молодыми. Пусть их смерть не будет напрасной.

Картинка погасла. Аня смотрела в чёрный экран телефона. В какой-то момент девушка поняла, что перед глазами нет ничего, кроме собственных слёз. Только белая пелена и белый шум в ушах…

Аня не слышала, как размеренно гудит дорога. Не слышала, как ветер свистит сквозь приоткрытые окна автомобиля. «Тойота» летела в Москву, и покрышки шипели, касаясь асфальта; багряные тучи заволокли небо от горизонта до горизонта, и земля содрогалась от громовых раскатов. Ничего этого Аня не слышала. В голове эхом разносились одни и те же слова: