Лин Яровой - Прогулки по лунным дорогам [СИ]

— Так что, мой дорогой? Сделаешь это?

— Не знаю. Я хочу, но…

— Сделаешь или нет? Не молчи. Скажи мне.

— Зачем, Мэри? Ты же видишь мои мысли.

— Мысль — это ещё не действие. Ты сам говорил, помнишь?

— Я не уверен.

— Боишься меня оживить?

— Ты знаешь, что нет.

— Так в чём проблема?

— В том, что это безумие.

— Ты не веришь в ритуал.

— Нет, не верю. И ни один нормальный человек не поверит в то, что смерть может подарить жизнь воображаемой подруге.

— Это кто тут воображаемая?

— Прости. Ты поняла, о чём я.

— Поняла. Но неужели ты забыл, Полянский? Ты не нормальный человек.

— Да. Я стал сумасшедшим.

— Ты всегда им был.

— Хочешь, чтобы я убил одного из них?

— Нет.

— Тогда какого…

— Ты должен сделать выбор.

— Какой, к чёрту, выбор, Мириам?! О чём ты? Я же сказал, что оживлю тебя! Сделаю, что угодно!

— Что угодно?

— Да!

— Уверен, что это необходимо?

— Мэри… Ты издеваешься надо мной?

— Забудь. Мы слишком рано начали говорить о жертве.

— Полнолуние скоро.

— Я не об этом.

— Что? А о чём же?

— Забудь.

— Чёрт, Мириам, ты сводишь меня с ума.

— Всегда так было.

— Теперь в ином смысле.

Стены задрожали от сильного раската грома.

— Нас подслушивают, — сказала Мириам, указав глазами на дверь.

Я перекрыл краны. Когда грозовой раскат стих, до моего слуха донеслись приглушенные шаги. Кто-то стоял у двери всё это время, и теперь пытался бесшумно скрыться. Ему это не удалось. Я услышал, как скрипнули пружины кровати, и на какое-то время в комнате повисла тишина.

Затем раздался голос Андрея. Тот звал Джесси на прогулку и пытался говорить как можно более устало и лениво. Видимо, Воронцов считал меня конченым идиотом, раз решил, будто я поверю в то, что он только проснулся.

Хлопнула дверь в номере. Убедившись, что из комнаты больше не доносится никаких звуков, я вновь включил воду и, взглянув на Мириам, произнёс:

— Как думаешь, он многое услышал?

— Какая разница? Он всё равно поедет с тобой.

— Не хочу, чтобы он знал.

— Ага, так значит, ты сделал выбор? Впрочем, не отвечай. Я вижу. Ты хочешь убить девчонку.

— С ней будет проще справиться.

— А что с пареньком? Сомневаюсь, что он придёт в восторг от твоей идеи.

— Ещё не знаю. Но мы придумаем, как сбросить его со счетов.

— Мы? Какие ещё мы? Я не собираюсь помогать тебе в этом, Полянский. Не пытайся переложить ответственность на воображаемую подругу.

— Мириам! Ты стерва! Беспринципная стерва и наглый шулер!

— Да неужели?! Вот это открытие!

— И для кого я, спрашивается, затеял всё это? Ради кого собираюсь провести ритуал?

— Хм… А ведь действительно, для кого? Ты никогда не задумывался об этом?

— О чём?

— Брось, Полянский. Ты понимаешь, о чём. Признайся уже, наконец: ты искал Рецепт не для того, чтобы подарить мне жизнь. Ты просто хочешь, чтобы я была рядом. Улавливаешь разницу?

— Нет. Не улавливаю.

— Ты делаешь это ради себя.

— Бред!

— Неужели? А что, если став человеком, я просто возьму и уйду от тебя?

— …

— Что замолчал, Полянский?

— Ты не уйдёшь…

— Ты так думаешь? А почему я должна оставаться с тобой?

— Ты не посмеешь…

— Почему, Полянский?! Думаешь, мне приятно будет жить с убийцей?

— Это нечестно, Мэри…

— «Мэри»… Опять «Мэри»… Знаешь, почему ты постоянно называешь меня этой отвратительной кличкой? Потому что я для тебя до сих пор лишь ручная собачка. Эзотерический питомец, у которого нет собственной воли и права выбора. Признайся, Полянский, ты ведь даже не задумывался о том, что я могу уйти.

— Потому что я люблю тебя.

— А кто сказал, что это взаимно?

— …

— …

— …

— Теперь ты злишься, Полянский. Но какой в этом смысл? От твоей злости ничего не изменится. Ты так привык жить в мире фантазий…

— Замолчи.

— …что перестал отличать собственные мысли от реальности. Ты сам выдумал…

— Хватит!

— …будто я люблю тебя. Но я…

— Заткнись, Мэри!

— …никогда этого не говорила.

Белая пелена застелила мой взор. Все звуки смешались и растворились. Слова Мириам утонули в раскатах грома. Я не хотел её слушать. Я сжимал кулаки до боли в костяшках и пытался успокоить пожар, разгорающийся в груди.

Я закрыл глаза. Грохот грозы нарастал. Всё громче шумела вода, льющаяся из кранов. Вскоре и эти звуки исчезли. Вместо них остался лишь оглушительный гул, напоминающий рёв реактивного двигателя.

А затем раздался крик, вернувший меня в реальность.