Грим - Котельная номер семь [СИ]

Он еще хотел добавить, что по закону этого не может быть, но никак не мог наполнить содержанием слово «этого». Действительно, что это слово включает в себя? Столько всего…

— Ай вонна би ё мент, — прохрипел мент и попытался вильнуть бедрами.

В отдалении плавали прежние фурии, но теперь они были поблекшие и далеко не такие резвые, и ничто уже не напоминало о том, что они рождены от огня. Ни Данилова, ни Сережечки не было видно. Возможно, зашли за угол котельной, ища возможности проникнуть в нее с тылу. Или пытаются открыть дверь, которую ему с этой точки обзора не видно. Может, им крест мешает войти? Чтобы увидеть дверь, надо высунуться, но он не рискнул. А может, они за коктейлем ушли к анархисту алк-химику.

Постепенно Павел сообразил, что если фурии и покойники легче воздуха, то не могут плыть против его течения. Поэтому и милиционер не может влететь в окно. Встречный теплый поток воздуха несет его прочь от котельной. А холодный идет понизу. Он вспомнил, что в тамбуре ниже двери есть щель, и если его гипотеза верна, то вместе с холодным воздухом вполне может проникнуть под дверью какое-нибудь нежелательное существо.

Отметив эту закономерность, он уверенней и спокойней стал. Значит какие-то законы природы и для них писаны. А значит можно и с ними бороться, даже если они — всего лишь галлюцинации.

Покойник опять сунулся, но его отнесло. Он повторил попытку. На этот раз ему удалось подгрести ближе. Вероятно, оттого что остывают котлы и циркуляция ослабевает. И если пустить котельную на самотек, то в результате теплообмена между котельной и внешним по отношению к ней (да и враждебным) миром наступит состояния равновесия, энтропия, и тогда лезь любой призрак и делай что хошь. Надо подтапливать, подкидывать уголек, чтоб эти призраки не вошли. Греть собой мир. Но он все глядел в амбразуру окна, не в силах оторваться от увлекательного сновидения.

Призраки и покойники наполняли воздух, парили порознь и парами, собирались в стаи, используя малейший воздушный порыв. Обескровленный лик луны выглянул на минуту, она выглядела остывшей, луна, словно с нее слили кровь, чтоб оживить эту нечисть.

Уборная догорела, но там еще тлели угли, легкие низовые движения воздуха бросали на них снежные крошки. А если нет очага, и дверь в иной мир закрыта, то и новой нечисти неоткуда взяться. Да и эта без подпитки огнем долго ли просуществует? Большая ее часть с цветом пламени не имела уже ничего общего.

Борисов понадеялся, что как только ветер поднимется выше и выберет направление, то в этом направлении и унесет химер.

Правда существовали еще Данилов с Сережечкой, которые могли что-нибудь еще подпалить, а может, и отправились для этого за коктейлем, гады.

А пока в мире безветрие, существует возможность, что эти фурии будут затянуты сквозняком. Так что надо подкидывать. Чем торчать тут на лестнице и кормить мурашек. Сообразив это, а так же учтя настояния мастера и жильцов, он спустился и взял лопату.

Он забросил десяток лопат в первый котел и подождал, чтоб дать углю разгореться. Зазвенел телефон. Он загрузил топку первого и перешел ко второму котлу. Телефон позвонил-позвонил и перестал. Едва он управился, телефон затрезвонил вновь. На этот раз Павел взял трубку.

Вначале слышно ничего не было. Вернее, опять был фоном какой-то неясный звук, похожий на невнятное бормотанье, которое скоро стало отчетливей и превратилось в размеренную мужскую речь. Кто-то бубнил безо всякого выражения, без интонаций и почти что без пауз на странном, доселе Павлом неслыханном языке. Скорее всего, это было что-то весьма древнее — греческое или еврейское или латынь. Странно было то, что Павел почти все понимал.

«Олень и серна, и буйвол, и лань, и зубр, и орикс, и камелопард…»

— Это снова секс по телефону, — с некоторым запозданием вклинился и отрекомендовался девичий голос. — Что же вы не перезвонили нам?

«Орла, грифа и орла морского…»

— Простите, — растерялся Павел, но остался вежливым. — Кому?

«И коршуна, и сокола, и кречета с породою их…»

— У нас тут два предприятия — «Содом» и «Сезам». Выбирайте сами. Вам так или так? — Раздался стон, а рядом — рычание. — Мы с солдатами и сиротами бесплатно. Студентам технического университета скидки. Если же вы ни то, ни другое, ни третье, то мы с вас все равно дорого не возьмем.

«И всякого ворона с породою его…»

— Да вы знаете… — в свою очередь забормотал Павел, очарованный вновь открывшимися лингвистическими возможностями. — Я бы… мне бы… У нас тут котельная, и как бы мне не влетело потом.