Маша Крамб - Наизнанку. Лондон

— О своём.

Эреб ненадолго замолчал, прикрыл глаза, а затем нараспев произнёс:

«Матерь троих из надлунного мира впервые вошедшая,

Младшей ведомая, хаос и мрак разольет в год огня.

Волей пера Азраила погибель со старшей нашедшая,

Сумрачный рок укротит, в год девятый со средней уйдя».

Помолчали. Что-то беспокоило Макса, у него явно на языке крутился вопрос. Но он так и не решился его задать.

— Красиво, — нарушила молчание Соня. — И что это значит?

— Как оказалось, совсем не то, что кажется на первый взгляд. А если учесть, что мы уже прошли развилку, то в принципе вся первая часть теряет смысл.

— Вряд ли уж полностью теряет, — вмешался Тим. — Часть после оператора IF — она же важна вне зависимости от того, что там дальше. Вернее, даже не так. Всё что дальше, напрямую зависит от IF.

— Мелкий, вот сейчас, кроме тебя, никто ничего не понял.

— Да нет, понял, — заступился за Тима Эреб, нагнулся, взял на руки кошку. Та, на удивление, не сопротивлялась. — Знаешь, Нокс, а парень прав. И девять — хорошее число. Может, всё и обойдётся, а эта тварь нас просто пугала. Он же это дело любит: демонстрировать свою значимость.

Хранитель замолчал, полностью погрузившись в мысли.

— И всё-таки что означает пророчество? — продолжала настаивать Соня. Но тщетно. Эреб никак не реагировал на вопрос. Он в принципе ни на что не реагировал.

— Как же раздражает эта их вечная загадочность, — Макс не то чтобы жаловался, но, похоже, накипело. — Что Верховный, что этот. По-человечески могут разговаривать только под страхом смерти.

— Не преувеличивай! — укол комтура Хранитель всё же не стал оставлять без внимания. — Я думал, как лучше ответить. Пророчество, девочка, про тебя. Но теперь я не уверен, как его трактовать. Все, кто читал это пророчество, единодушно соглашались, что оно о конце если не света, то определенной его части. Однако, как показала практика, всё с точностью до наоборот. Но наличие развилки может снова перевернуть всё с ног на голову. И по большому счёту тебя это никак не должно беспокоить. Сейчас закончим с этим сероглазым сопляком, отправим вас домой, и вы оба забудете всё это как кошмарный сон.

— Забудем? Но ведь Окуляр сказал, что я лишняя, что я мешаю.

— Мало ли, что он сказал. Не каждое слово, сказанное этой дырявой чашей, нужно воспринимать буквально.

— Но…

— Послушай меня, — Эреб отпустил Нокс, взял Сонины ладошки в руки, — то, что ты сегодня буквально заштопала дыру в озоновом слое, а скорее всего вообще весь его восстановила…

— Я? — не поверила Соня.

— Ты, — тепло улыбнулся Хранитель. — Ты умница, ты даже не представляешь, какая ты умница. Теперь тебе нужно просто выкинуть всё это из головы, понимаешь? Совсем выкинуть. Забыть про Изнанку ты не сможешь, но превратить в волшебное воспоминание — легко. Не дай этому стать твоей реальностью. Не дай отобрать такую короткую жизнь. Оставь Изнанку на Изнанке!

Соня резко выдернула руки.

— Нет! Я прошла через всё это не для того, чтобы со мной разговаривали как с трёхлетним умственно отсталым ребенком!

— Систер, не передергивай. Никто с тобой так не разговаривал.

— Может быть, не так, но почти! — Соне было не до компромиссов, но ругаться с братом не хотелось. — В любом случае я заслужила нормальных, честных ответов на свои вопросы. А не вот этого «Деточка, ты герой, почуй на лаврах, забудь всё, что было»!

— Почуй? — Макс выглядел озадаченным. — У вас есть такое слово?

— Нет у нас такого слова, — вместо сестры ответил Тим. — Сонь, не заводись. Он ответит. И Грей рано или поздно придёт в себя, и ему тоже придётся всё тебе рассказать. Слышишь?

Неловкое молчание вернулось. И снова проблему решила Нокс. Она присела рядом с Соней, потерлась упрямой головой. Заурчала. Девушка невольно расплылась в улыбке. Кошка забралась на коленки.

— Я починила озоновый слой? — С Нокс на руках к Соне вернулось благодушие, и любопытство, куда же без него.

— Ещё как!

— Но как именно?

— Технически? Понятия не имею, — ох, не часто можно было услышать от Эреба такое. — Но в общих чертах я себе это так представляю. Окуляр, при всём своём комплексе превосходства, отнюдь не всесилен. Он может взаимодействовать с материальным миром, но не может на него влиять. Для этого ему нужна была ты. Как катализатор. Ты ведь особенная девочка.

— Судя по пророчеству, систер, ты у нас вообще многодетная мать!

Шутка-то была так себе, но Соня засмеялась! Первый раз за столь долгое время. Нормальный, лёгкий, человеческий смех.