Роберт МакКаммон: Моё!

– Отпусти его. Прошу тебя.

Мэри помедлила. Она, казалось, обдумывает это, и ее глаза глядели куда-то в сторону от Лауры.

– Он говорит, что я не должна этого делать, – ответила Мэри.

– Кто это говорит?

– Бог, – сказала Мэри. – Вон он стоит. Лаура судорожно сглотнула. Крик Дэвида взмывал и падал. Он звал свою мать, ее ноги рвались отнести ее к нему.

– Брось пистолет, – приказала Мэри.

Лаура заколебалась. Как только она расстанется с пистолетом, с ней покончено. Мозг ее дымился, пытаясь найти выход.

– Во Фристоуне, – сказала она. – Ты нашла Джека Гард и…

– НЕ ПРОИЗНОСИ ЭТОГО ИМЕНИ! – взвизгнула Мэри. Ее рука с револьвером задрожала, а костяшки пальцев побелели.

Лаура стояла неподвижно. Из ее легких вырывалось хриплое дыхание, на лбу выступил холодный пот.

Глаза Мэри закрылись на секунду или две, словно она пыталась отогнать то, что ей привиделось. Затем они резко открылись.

– Он мертв. Он погиб в семьдесят втором. В Линдене, Нью-Джерси. Там была перестрелка. Свиньи нас нашли. Он умер.., спасая меня и моего ребенка. Умер у меня на руках. Он сказал.., он сказал… – Она поглядела на Бога в ожидании наставлений. – Он сказал, что никогда не любил никого другого, что наша любовь была, как две падающие звезды, горящие ярко и жарко, и те, кто их увидит, будут ослеплены этой красотой. Вот так он умер. Давным-давно.

– Мэри? – Лаура с величайшим усилием сохраняла ровный голос. Если она сейчас что-нибудь не сделает, ее ребенок погибнет. Мысль о полицейском снайпере и сумасшедшей на балконе закружилась в ее голове в ужасе синих мигалок. Но та женщина убила своего ребенка из-за смертного спазма. Если Мэри придется внезапно делать выбор, убьет она сперва Лауру или Дэвида? – Ребенок мой. Можешь ты это понять? Я его родила. Он…

– Он мой, – перебила Мэри. – И мы умрем вместе. Усекаешь?

– Нет.

Это был единственный способ. Глаза Лауры высчитывали дюймы, ум отмерял бегущие секунды. Время почти истекло. Она кинулась вперед и упала на колени, и быстрота ее движения застала Мэри Террор врасплох.

Единственное воспоминание промелькнуло сквозь горячечный мозг Мэри, словно холодный бальзам: маленькая рука Барабанщика, сжимающая ее указательный палец, будто не давая ему нажать на спуск.

Револьвер не выстрелил.

В те доли секунды, когда Лаура поднимала пистолет и целилась, револьвер в руке Мэри отвернулся от головы ребенка и стал поворачиваться к ней.

Но Лаура успела выстрелить два раза.

Она целила в ноги женщины с расстояния десять футов. Первый выстрел ушел мимо, ударив в стену, но вторая пуля распорола ее раненое бедро горячим фонтаном крови и гноя. Мэри вскрикнула, как зверь, ее ноги подкосились, и пистолет выстрелил раньше, чем она успела прицелиться в Лауру. Когда колени Мэри коснулись пола, Лаура рванулась к ней и с размаху опустила пистолет ей на голову, попав по левой скуле. Руку Мэри свело судорогой, и револьвер упал на пол. Лаура схватила зеленую аляску, в которую был завернут Дэвид, ногой сбросила револьвер сквозь дыру в полу и попятилась.

Мэри лежала на боку, со стоном стискивая свою изувеченную ногу.

Лаура, всхлипывая, прижала к себе Дэвида и поцеловала его личико. Он завывал, и в глазах его блестели слезы.

– Все в порядке, – сказала она. – Все в порядке. О Господи, я тебя вернула. Я вернула моего мальчика, слава Богу!

Надо выбраться отсюда. Лесной кордон недалеко. Она пойдет туда и расскажет, где Мэри Террор. Ее сердце бешено колотилось, кровь по жилам неслась вовсю Она чувствовала себя на грани обморока, пережитое готово было обрушиться на нее, как океан на скалы. Она крепко держала ребенка, отступая прочь из комнаты.

– Я тебя вернула, я тебя вернула, – повторяла она, неся его к лестнице.

И тут она услышала шорох.

Сзади.

Она обернулась.

Мэри Террор сделала последний ковыляющий нырок и ударила ее в лицо правым кулаком с такой силой, что голова Лауры резко запрокинулась назад. Падая с полыхающим от боли мозгом, Лаура крепко прижала Дэвида к себе и успела вывернуться так, чтобы удар при падении пришелся не по нему, а по ее правому плечу. Пистолет выскользнул у нее из пальцев, и она услышала, как он с глухим стуком провалился во мрак.

Мэри была уже рядом, пытаясь вырвать Дэвида. Лаура отпустила его и вцепилась в глаза Мэри, ее сломанные ногти оставляли глубокие борозды на безумном лице. Мэри ударила Лауру в грудь, как молотом, перебив дыхание, и пока Лаура отчаянно хватала ртом воздух, у нее снова вырвали Дэвида.