Роберт Маккаммон: Пятерка

Кочевник решил, что официантку придется убить.

Как именно, он пока не знал. Но убить придется, и быстро, потому что еще минута — и он взорвется, как тот хмырь из «Нечто», у которого инопланетная кровь булькала и визжала от удара провода под током. Шея вырастет до шести футов, из рук выскочат шипы, и начнется разгром.

Официантка попалась жизнерадостная и говорливая. Кочевник таких ненавидел. Он не хороший человек, он не плохой человек — он музыкант.

А до полудня он вообще не человек, а сейчас только десять утра, и он сидит в кабинке ресторана «Денниз» рядом с федеральной трассой I-35 возле Раунд-Рока, миль на двадцать севернее Остина. И все тут для него слишком ярко. Все желтое и зеленое, и солнце палит сквозь жалюзи окон, выходящих на восток. Защитные очки помогают, но глаза под ними уже устали. И опять эта гадская официантка, третий раз уже за несколько минут пикирует. Старая хиппи, вид как с похмелья, возраст — где-то под пятьдесят. Точно была в свое время чьей-то групи. Слишком тощая и слишком старая для своих медных косичек, как, блин, у Пеппи Длинныйчулок. Несет кофейник, сияя золотарниково-желтой униформой, улыбаясь лошадиными зубами богини завтрака. А на табличке написано: «Привет, я Лори».

— Бог ты мой! — сказал Кочевник, ни к кому особо не обращаясь.

— Дольем? — спросила Лори, взявшись за кофейник.

Последовало согласное хмыканье.

— Спасибо, — сказал Майк, когда чашку ему долили до краев.

Лори ответила: «Ноль проблем!» — и Кочевник прикинул возможности банки кетчупа как орудия убийства, потому что официантка только что наступила на мозоль одному из его любимейших тараканов. Откуда пошло это проклятое «Ноль проблем», он знать не знал, но хорошо бы хоть на пару минут оказаться в запертой комнате с тем гадом, который сказал это первым. Официант, понимаешь, или официантка тебе говорит: «Да ноль проблем, едрена корень, что ты меня просишь сделать то, за что мне, блин, платят, и это в мои обязанности, мать их, входит, и если я этого не сделаю, мне дадут сапогом под зад, а денег ни хрена не дадут. Да ноль проблем!»

Лори окинула всех долгим взглядом: Кочевника, Ариэль и Терри в первой кабинке, Майка и Берк во второй, потом криво улыбнулась и выдала знакомый вопрос:

— А вы группа , да?

Кочевник, с детства носивший имя Джон Чарльз, не держал завтрак в списке самых главных ежедневных потребностей. Но из остальных некоторые завтракать любили, особенно Майк и Терри, и они захотели тут остановиться по дороге в Уэйко. Обычно они заезжали в барбекюшницу под названием «Смиттиз» рядом с Остином, где одноглазый повар, отставной морпех, засовывал в блендер яйца и говядину с адским самодельным соусом и называл это «Техасский торнадо», но «Смиттиз» закрылся в начале лета, так что большинством голосов выбрали «Денниз». Они никогда здесь не были и Лори видели впервые, но она, конечно, поняла. Наверное, потому, что если есть тысяча триста пятьдесят два гитариста в Нэшвилле, то должны быть и тысяча четыреста шестьдесят три группы в Остине и в окрестностях, и увидеть в «Деннизе» музыкантов — событие невеликое. А может, она поняла по браслетам зеленых лиан и нотам — первые такты «О, Благодать!», — вытатуированным на запястьях у Ариэль Коллиер, или по бороденке и бритому черепу Терри Спитценхема, или по густо татуированным рукам Майка Дэвиса, по серебряному кольцу в носу Берк Бонневи и всему ее виду, предупреждающему, что лучше ее не цеплять, или по виду самого Кочевника: волосы до плеч, очки, отгораживающие от солнца и от всего мира, мрачная повадка.

Все это вместе сложить — и либо группа, либо передвижной цирк уродов. (Есть расхожее мнение, что особой разницы нет.)

— Да, — ответила Ариэль, поощрив официантку прямым взглядом и улыбкой. Кочевник знал, что она улыбнется: Ариэль, девочка простая и добрая, не может просто отвернуться от человека.

— А зовут вас как? В смысле название группы какое?

— «The Five», [1] Пятерка (англ.). — Здесь и далее примеч. пер. — сказала Ариэль.

Почти незаметная пауза. Лори наморщила лоб, наклонила голову, будто чего-то недослышала.