Иннокентий Соколов - Бог из глины

Темнота рассеивалась, опадала клочьями. Марию Сергеевну словно несло по воздуху. Издали она увидела огромное поле, на нем росли розы. Цветы тихонько покачивались в такт ее шумному дыханию. Посредине поля Мария Сергеевна увидела дом. Он напугал ее. Причудливые готические башенки, обвивший стены плющ, старинный флюгер, намертво застывший в одном направлении…

Тишина и шепот наполняли пространство тоской. Мария Сергеевна прислушалась, и поняла, что шепчут цветы. Они звали ее по имени, приглашая окунуться в розовое забвение. А еще она поняла, что, несмотря на флюгер и башенки, это был дом, в который переехали дети, и в котором она сейчас сладко спала.

(Просто в этом мире все немножко не так…)

Она стояла на окраине поля, не решаясь сделать первый шаг.

Цветы звали, покачиваясь, гипнотизируя тысячей голосов. Мария Сергеевна пригляделась, и увидела извилистую тропинку, которая начиналась у ног и вела, петляя к дому.

Мария Сергеевна сделала первый шаг.

(Давай детка… все ждут только тебя)

Она шла по тропинке, и громада дома вырастала впереди, закрывая черное небо, на котором тучи собрались вместе, рисуя причудливый орнамент. Она шла, стараясь не касаться роз, которые тянули к ней свои шипы, чтобы (вонзиться в ее плоть и высосать жизнь, медленно, капля за каплей) прикоснуться к ней ласковым бархатом, поделиться страстью.

Подойдя к дому, она толкнула дверь и услышала тихий звон колокольчиков.

В прихожей было темно, только в полу светился тусклый квадрат. Свет идет снизу, — поняла она, и осторожно, стараясь не наступить, обошла светящийся контур. Что-то шумно вздохнуло там, внизу, и Мария Сергеевна, против воли, ускорила шаг. В спину дохнуло омерзительной, влажной гнилью, и чей-то утробный голос неразборчиво проворчал ругательство.

Мария Сергеевна закрыла уши и шагнула в коридор. Две лестницы уходили вперед, только одна из них вела наверх, другая вниз. Мария Сергеевна, покачала головой — внизу было темно и холодно, она не собиралась окунаться в глиняные сумерки и поэтому выбрала лестницу, ведущую наверх. Поднимаясь по ступеням, она слышал поскрипывание и стон.

Эти ступеньки живые, с ужасом поняла она и острая игла внезапного знания кольнула ее:

— Не только ступеньки, весь дом живой…

(И не очень-то тебе здесь рады, крошка…)

Она прошла мимо зеркала, в котором отразился мутный, смазанный женский силуэт. Мария Сергеевна уставилась на выцветшую амальгаму — в зеркале исказилась ее полная фигура. Она махнула рукой — двойник в зеркале, только лениво дернулся, словно не желая тратить время. Мария Сергеевна тихонько охнула и попятилась. Зеркало на мгновение вспыхнуло желтоватым свечением, отразив маленькую девочку, в коричневой школьной форме, с белым передничком, и покрылось темной непрозрачной пленкой.

Мария Сергеевна повернулась к строптивому зеркалу спиной и пошла вперед. Дверь слева, это детская, шторы справа — библиотека.

Она развела шторы руками, и вошла в комнату. В мерном гудении обогревателя было какое-то неземное спокойствие. Зеленоватое пламя било из латунных форсунок, освещая спящую женщину, которая завернувшуюся в плотное одеяло. Мария Сергеевна наклонилась над кроватью, и узнала себя.

(Это сон, — здесь все возможно, и не стоит удивляться разным пустякам…)

Колокольчики в прихожей снова звякнули, и Мария Сергеевна услышала шаги. Кто-то крался по дому, приближаясь к ней. Вот тихонько заскрипели ступени. К звукам шагов прибавилось тихое царапание.

(Это когти царапают пол, вот потерпи немного, и сама все увидишь!)

Шаги приближались нарочито медленно. Словно незваный гость наслаждался ожиданием действа, предвкушая забаву.

(Кровь-шоу…)

Мария Сергеевна хотелось завыть от ужаса, она лихорадочно заметалась по комнате, пытаясь забиться подальше от этих страшных шагов. Она залезла под стол, словно маленькая девочка, и закрыла глаза. Впрочем, нет — она стала той девочкой, что верит в страшных монстров.

Шаги приблизились. Кто-то стоял за шторами, будто раздумывая — заглянуть в библиотеку, или последовать дальше в залу, где должно быть мерно посапывал супруг Марии Сергеевны.

Проходи, не останавливайся, иди дальше, иди к нему — мысленно умоляла Мария Сергеевна. Возьми его, вместо меня, забери их всех, только не стой там. Дай мне покинуть это проклятое место.

Кто-то или что-то причмокнуло за шторами, словно обсасывая (кусочек глины) леденец

Затем шторы разошлись, впуская существо. Она вошло в библиотеку, принеся с собой: