Игорь Поляков - Доктор Ахтин. Бездна

В какой-то момент я перестаю воспринимать действительность такой, какой видят её мои глаза. Наверное, это к лучшему, — невозможно сознанием принять бессмысленность этого массового жертвоприношения. Руки по локоть в крови, но я ведь знаю, что этот труд тяжел, неблагодарен и отвратен. Но — кто-то должен вычищать Авгиевы конюшни. Я невольно улыбаюсь сравнению, пришедшему мне в голову: во все времени нужен Чистильщик, убирающий грязь и мерзость человеческого бытия. Однажды приходит тот, кто должен сделать тяжелую работу, и получить за это благодарность от Бога.

Я громко смеюсь, потому что знаю — Божья благодарность обычно отрыгается кровавой рвотой.

Что сейчас и происходит.

Я не могу уследить за толпой теней, которые лезут со всех сторон.

Я убиваю их, мои ножи работают без устали, кровь льется рекой.

Но этого мало.

Сначала резкая боль в ноге, — в левое бедро вонзаются вилы. Два крепких и острых штыря из четырех застревают в мышцах бедра, вызывая неожиданную боль. Теперь я ограничен в движениях, и уже не могу ловко уворачиваться.

Затем удар сверху деревянной палкой возвращает боль в голове. Мимолетное помутнения сознания и сверкание звездочек в глазах.

Я падаю на колени, и понимаю, что сейчас тени навалятся и задавят меня. Так бы и случилось, если бы не толстая повариха, которая споткнулась о труп и повалилась всем телом на двух мужиков с лопатами. Это дало мне пару секунд: резким движением выдернув из ноги вилы, я с размаху вонзаю их в поднимающегося на ноги мужика. Боль в ноге не дает мне сделать шаг навстречу другому противнику, поэтому я просто жду. И когда занесенная над его головой лопата замирает в верхней точке замаха, я падаю вперед, протыкая его тело ножом.

Внизу я встречаюсь глазами с поварихой. Она с ужасом смотрит на меня, — внезапно осознает, что очень хочет убить меня, и тянет правую руку ко мне. Рубящим движением я наношу удар, отделяя кисть от запястья. Она визжит, но не от боли, — глядя на обрубок руки, из которого хлещет кровь, она хватает левой рукой кисть правой руки и, глядя на эту часть тела, кричит, разрывая звуком барабанные перепонки.

Перекатившись по трупам, я неуклюже встаю на ноги. Правая нога слушается меня, но левую приходится волочить за собой, используя её только, чтобы поддерживать равновесие.

Резкий удар дубиной по левой руке, один из моих ножей летит в сторону. Я снова подставляю под следующий удар левую руку, чтобы защитить голову. Резкая боль в сломанном предплечье. Метнув нож, я убиваю парня с дубиной, и, склонившись, поднимаю топор, валяющийся на полу пещеры.

Я изранен и изможден боем.

Кровь теней смешалась с моей кровью.

Я не считаю, сколько убил, и не могу сказать, сколько еще воинов у Пророка.

Я с трудом стою на ногах, и способен отбивать атаки только одной рукой. Голова раскалывается от боли. Но я с улыбкой встречаю взгляд Богини. Она стоит прямо под распятием в ногах Иисуса, и задумчиво смотрит на меня. Она молчит, но я уверен в её поддержке: она здесь, следовательно, я всё делаю правильно.

Надеюсь, что у меня будет возможность услышать напутствие, когда я шагну в бездну.

Дыхание восстановилось. Сердцебиение возвращается в норму. Никто на меня не нападает, будто все закончилось. Это было бы слишком просто. Не верю, что у отца Федора нет бойцов. Я смотрю по сторонам, — никого, кто бы стоял на ногах и хотел на меня напасть. Стоны раненых, запах крови и человеческих испражнений, огни факелов, играющие с темнотой в салочки.

Можно оценить ущерб, нанесенный моему организму. Но думаю, что еще рано, — расслабляться нельзя, потому что среди нападавших не было Архипа, у которого есть ружье. Да и отец Федор где-то затаился.

Стоило мне только подумать о врагах, как один из них появился в боковом проходе. Архип вкидывает ружье и, практически не целясь, стреляет. Звук выстрела разрывает тишину пещеры и отскакивает от стен. Сильный удар в грудь отбрасывает меня назад, и, падая на спину, я уже не надеюсь на то, что мне повезет. Архип стрелял метров с десяти, и промахнуться практически невозможно. Да и много ли мне надо, израненному и истекающему кровью?!

Я лежу на спине. Боль есть, следовательно, пока я жив. Медленно переместив здоровую руку на грудь, ищу рану.

Как бы ни было смешно, но пуля не задела легкое, пролетев навылет через правое подмышечное пространство. Может, это везение, но думаю, что Богиня оберегает меня. Хотя, Архипу сейчас ничего не мешает добить меня. Даже не надо пулю тратить, подойди и забей насмерть прикладом.