Игорь Минутко - Бездна (Миф о Юрии Андропове)

Мальчик бежал по теплой, не остывшей за ночь дороге. По проселочной степной дороге, и сквозь пальцы босых ног струйками пробивалась тончайшая беловатая пыль. Странным образом дитя человеческое видело себя со стороны, и его ничуть не смущала нагота собственного маленького тела. Наоборот, в этой обнаженности, легкости было сладостное слияние с огромным живым миром, окружавшим его, и этот утренний мир был любовно-радостен, гармоничен, был наполнен могучей животворящей энергией и полностью растворял в себе бегущего голого мальчика. Было раннее летнее утро, из-за дальнего горного хребта вставало солнце, и бездонное небо над зеленой землей постепенно становилось бледно-розовым, и легкие воздушные облака, покрывшие самые высокие вершины, тоже нежно розовели.

Степная дорога вела к этому дальнему отрогу Кавказского хребта — да, он уже знал, ему говорили родители: с этих гор начинается Кавказ. И цель бегущего мальчика была всепоглощающа и огромна — достигнуть горного края вершин и облаков, потому что там… Что там? Счастье? Секрет, который не ведом никому в мире? Его душа не знала ответов на эти вопросы, да и не задавала их. Просто это была цель — добежать до горных хребтов, прикоснуться к ним, и тогда мальчик узнает, для чего он послан на эту беспредельную прекрасную землю: ему откроется Смысл, Великий Смысл… Предчувствие этого открытия наполняло бегущего мальчика ликованием, восторгом и ужасом одновременно. Потому что он бежал, а горы отодвигались, уходили вдаль, а навстречу, замедляя его бег, поднялся ветер, и в нем стал ощутим ледниковый холод.

Мальчик все бежал, бежал, и появилось ощущение слабости, страха — силы покидали его.

Над отрогом Кавказского хребта теперь клубились темные тучи.

…Юрий Владимирович Андропов резко открыл глаза.

Он заснул в кресле в неудобной позе за своим столом. Слева на пульте негромко, с равными промежутками звонил телефон внутренней связи.

Председатель Комитета государственной безопасности взглянул на ручные часы — было 16 часов 22 минуты.

«Двадцать минут пятого,— подумал Андропов, поднимая трубку телефона,— я звонил Чазову, чтобы справиться о здоровье Суслова. Но Евгений Иванович оказался на операции. Значит, этот внезапный сон не продолжался и минуты».

— Я слушаю,— сказал Андропов, прижав к уху телефонную трубку и еще успев подумать: «Сколько же мне лет в этом навязчивом сне? Пять или шесть. Я еще не ходил в школу».

— Здравствуйте, Юрий Владимирович. Ответственный дежурный по Комитету, полковник Назаренко. Только что из Усова звонил личный телохранитель Сергея Кузьмича Цагана…— Голос дежурного прервался от волнения.

— Ну? — спокойно спросил Андропов.

— Ваш первый заместитель застрелился у себя на даче.

Несколько мгновений Юрий Владимирович молчал.

— Что предпринято? — по-прежнему спокойно спросил он.

— Майор госбезопасности Гаврилов, личный телохранитель генерала армии товарища Цагана, он же водитель машины, вызвал на место происшествия «скорую помощь». Машина пока не прибыла. Он… то есть майор Гаврилов, охраняет труп до прибытия…

— Немедленно направить в Усово нашу следственную группу,— перебил Председатель КГБ,— В Прокуратуру СССР пока ничего не сообщать. Перекрыть все источники информации. Ничего не должно попасть в прессу, естественно, прежде всего в зарубежную. У бригады «скорой помощи» взять расписки о неразглашении.