Дэвид Брин - Звездный прилив

Голос смолк и искорки погасли, прежде чем Джиллиан смогла ответить.

– Группа сигнальщиков вернулась от иллюминатора, Джиллиан, – сказала Тшут. – Теннанинцы кинулись в погоню за нашими призраками, но они вернутся. Чт-т-то теперь?

Джиллиан потряхивало из-за адреналина в крови. После этого момента она не планировала ничего. Сейчас ей отчаянно хотелось одного. Оставалась одна цель во всей вселенной.

– Китруп, – прошептала она.

Джиллиан встряхнулась.

– Китруп? – Она смотрела на Тшут, зная ответ и надеясь, что он будет другим.

Тшут покачала гладкой головой.

– Вокруг Китрупа на орбите большой флот, Джиллиан. Никаких сражений. Должно быть, это и есть победитель в большой войне. Ещё одна группа быс-с-стро летит сюда. Большая. Нам не нужно, чтобы они подошли так близко и раскрыли наш камуфляж.

Джиллиан кивнула. Голос не подчинялся, но она сделала усилие.

– Север, – сказала она. – Веди нас на север, Тшут… к точке перехода. Полная скорость. Подойдём ближе, сбросим «Троянского Конька» и уберёмся отсюда к Ифни-чёрту-дьяволу в ад… со всем прахом, который завоевали.

Дельфины вернулись к пультам. Рокот двигателей быстро усиливался.

Джиллиан отплыла в тёмный угол прозрачного купола, к прорези-щели в броне теннанинца, откуда могла смотреть на звёзды.

«Бросок» наращивал скорость.

Отряд соро и танду настигал растянувшихся беглецов. – Госпожа, подбитый теннанинский корабль входит в пределы пункта перехода на траектории вылета.

Крат заворочалась на своей подушке и рыкнула:

– Ну и что? Подбитые корабли покидают поле битвы. Все стараются эвакуировать своих раненых. Зачем ты тревожишь меня, когда мы почти догнали своё?

Маленький офицер-пила засеменил в свою секцию слежения. Крат пригнулась к передним экранам.

Небольшая группа теннанинских кораблей держится впереди. Дальше, на пределе разрешения, искорки неопределимых боёв показывали, что остатки флота по-прежнему сражаются, даже догоняя добычу.

«Что если они ошиблись? – подумала Крат. – Мы охотимся на теннанинцев, преследующих остатки флота, который преследует… кого? Эти дураки могут гоняться друг за другом!»

«Ерунда. Половина флота соро и танду летит над Китрупом, так что земляне в любом случае попали в ловушку».

«Позже мы разберёмся и с танду, – подумала она, – и встретимся с Древними сами».

– Госпожа! – пронзительно крикнул пила из секции обнаружения. – Передача от пункта перехода!

– Будешь дёргать меня мелочами… – прорычала она, угрожающе разгибая свой брачный коготь.

Клиент прервал её! Клиент осмелился прервать её!

– Госпожа! Это земной корабль! Они нас надули! Они нас провели! Они…

– Покажи! – прошипела Крат. – Не может быть! Покажи немедленно!

Пила нырнул в свою секцию. На главном экране Крат появилась голограмма человека и нескольких дельфинов. По очертаниям тела Крат видела, что это самка, вероятно, их предводитель.

– …тупые твари, недостойные звания разумных. Глупые предразумные воспитанники заблуждавшихся хозяев! Мы ускользнули от всей вашей военной мощи, мы смеёмся над вашей неуклюжестью! Ускользнули, как всегда ускользали, вы, унылые ничтожества! И теперь мы настолько вас опередили, что вам никогда нас не догнать! Какое ещё нужно доказательство, что Прародители предпочитают нас? Какое…

Насмешки продолжались. Разъярённая Крат слушала и не могла не наслаждаться артистичностью обличения.

«А эти люди куда лучше, чем я думала. Оскорбления их многословны и напыщенны, хотя по-своему талантливы. Они заслуживают почётной, медленной смерти».

– Госпожа! Наши танду меняют курс. Остальные их корабли покинули Китруп и направляются к точке перехода!

Крат в отчаянии зашипела:

– За ними! Сейчас же! Мы преследовали их по всему космосу. Охота продолжается!

Экипаж покорно вернулся к своим обязанностям. Земной корабль получил шанс уйти.

В любом случае погоня будет долгой.

Крат осознала, что добраться домой ко времени спаривания не сумеет. Ей останется умереть здесь.

Человек на ЕЁ экране продолжал насмехаться НАД НИМИ.

– Библиотекарь! – позвала она. – Я не понимаю некоторые слова. Что значит эта фраза – «тю-тю, тютю» – на этом волчьем языке?

Скрестив ноги, он сидел на мате, сплетёном из водорослей, в тени разбитого корпуса, и слушал рокот соседнего вулкана. Думал о спасении, под бесконечное шуршание водорослей, находя в нём свою красоту. Шелестящий, меняющийся ритм уводил в преддверие медитации. На мате, как центр мандалы, перед ним лежала информационная бомба, которую он так и не задействовал. Контейнер сверкал в лучах солнца: первый ясный день на севере Китрупа за многие недели. Поверхность ободрана, но всё равно блестит.