Александр Тарасенко - Полёт ласточки в околоземном пространстве

— Толстяк с полной, сварливой дамой? — также шёпотом уточнила Бутинко. Она сидела спиной к окну и могла видеть весь зал.

— Нет, седой.

Секунду Наташа подумала, а потом сказала: — Никогда не думала, что таков твой идеал. — Сказала с таким комично-заговорщицким видом, что Ласточка не выдержала и тихонько рассмеялась: — Да ну тебя!

— Нет же — продолжала Бутинко — На самом деле это многое объясняет.

Ласточка взмолилась: — Прекрати. Я сейчас расхохочусь по весь голос.

— Считаешь лошадиный хохот наилучшим способом привлечь внимание пепельноволосых мужчин?

Девушки пили ужасно вкусный кофе из маленьких чашек. Кто-то сделал музыку громче и можно было разговаривать, не обращая внимания на сидящих рядом людей.

— Кстати — поинтересовалась Бутино: — Твой брат по прежнему девять месяцев в году торчит в местах, куда интернет не дотянут?

Старший брат Ласточки выбрал профессию геолога и неизменно, по три четверти года, пропадал в медвежьих уголках огромной страны. За год лишь на три свободных месяца он приезжал к родителям. Затем новая командировка. К слову даже в медвежьих уголках имелся выход в глобальную сеть. Точнее экспедиция привозила с собой мощную передающую станцию. И порой брат звонил Ласточке через скайп [2] skype — бесплатная для использования программа позволяющая двум имеющим выход в интеренет собеседникам переписываться, переговариваться и видеть друг друга в реальном времени. При этом оба платят исключительно за передачу данных в сети (то есть обычно нисколько не платят). . В таких случаях за его спиной можно было видеть тёмно-зелёную стенку вековечных лесов, костёр и разборные, переносные дома. Когда брат возвращался, от него какое-то время пахло лесом и костром. Он говорил о дремучих лесах, в которых можно бродить часами, не видя солнце. О трусливых медведях, за века человеческого владычества, привыкших опасаться двуногого короля природы. Об аромате диких, нездешних цветов.

— Как зовут твоего брата? — спросила Наташа.

Догадываясь, что подруга скажет дальше, Оля напомнила: — Сергей.

— Представляю себе: банда не бритых, пропотевших, прокоптившихся мужиков и Сергей Сергеевич Ласточка среди них, словно ангелочек.

— Такой же не бритый, пропотевший и прокоптившийся — отрезала Оля — Ты не могла не сказать какую-нибудь пошлость.

Когда-то давно, ещё в институте. Бутинко и Ласточка сидели в пустой аудитории, ожидая, когда вернётся преподаватель, чтобы пересдать несданную лабораторную.

— Иногда я думаю: как бы повернулась моя жизнь, стань я геологом. Экспедиции, романтика без горячей воды. Настоящая природа, а не парки с расчищенными дорожками. Порой так хочется бросить всё и сбежать куда-нибудь в лес.

В тот раз девушки тоже говорили об Олином брате, впереди маячила сессия и за обоими тянулись не длинные, но заметные «хвосты». Почему-то Ласточке запал в память незначительный, в общем, эпизод. Обсыпанная меловой пылью тряпка у доски. Твёрдые, деревянные сиденья парт.

Оля поерзала, устраиваясь поудобнее на мягком кожаном диванчике. Вкусно пахло едой. Девушки уже поели и ароматы готовых блюд не заставляли трепетать в предвкушении, доставляя исключительно эстетическое наслаждение.

Затем Ласточка ещё раз, более обстоятельно, рассказала Бутинко о Ване. Какой он хороший: добрый, понимающий и сильный. Мужчина должен быть сильным. В общем, с таким замечательным человеком вполне можно попробовать выстроить совместную жизнь. Не то, чтобы он уже сделал предложение. Но скажем так: почти сделал. И только она, Оля, запретила ему продолжать. Потому, что ей надо подумать. Очень хорошо подумать. Но всё же, какой Ваня замечательный.

Бутинко сочувственно качала головой. В конце проникновенной оды почему-то не спросила, что же именно думает подруга: собирается надеть лёгкие цветочные цепи или нет. Вместо этого, закономерного вопроса (на который сказать честно Ласточка ещё сама не знала ответ) Наташа кивала в такт щебетанию институтской подруги и молчала.

Честно разделив расходы пополам, девушки встали, собираясь уходить. Ласточка услышала, как седой сказал кому-то «твоя правда».

Наташа спросила: — Тебя подвезти?

— Подвези — согласилась Оля.

Бутинко ездила на тойоте серебристого цвета, словно откованной из тонкого льда.

Едва Наташа открыла дверь, как внутри загорелся свет. Сиденья обтянутые искусственной кожей цвета шоколада. Оля провела кончиками пальцев по приборной доске и восхищённо выдохнула: — Шикарная машина!