Александр Копти - Полёт

Александр КОПТИ

ПОЛЕТ

ИНТРОДУКЦИЯ

Скорость и высота, грозные всплески воздушного океана, зловещие водовороты на границах сталкивающихся потоков. Гигантские невидимые волны, возносящиеся к курчавым облакам и выше, еще выше, в Маракотову бездну неба. А внизу - бескрайняя зеленая равнина, и озера и реки на ней, как кровеносные сосуды на теле земли. На севере - плоскогорье, а еще дальше горы, красноватые вершины которых дерзко бросали вызов небесам. За грозными перевалами горы спускались к морю и малахитовым миртовым рощам.

Тело казалось невесомым. Восходящий поток бережно поддерживал его, постепенно приближая к такой манящей, но таившей неисчислимые опасности земле. Наметив обломок черной скалы над пенной полосой прибоя, он сделал несколько мощных взмахов, но в это время из-за гор налетел порыв ветра над морем собиралась буря. Войдя в плавный вираж, собрался опуститься на скалу, как вдруг в воздухе послышался пронзительный свист, нарушивший первозданный покой: древнюю песню ветра и моря, леса и гор. Он поздно заметил стрелу, вылетевшую из густых зарослей дрока, и встретился в воздухе с остро отточенным жалом. Огромные белоснежные крылья напрасно старались унести его прочь от страшного места - глаза застлала красная пелена. Он упал неподалеку от черной скалы и, уже умирая, успел заметить двух безобразных двуногих существ, которые вышли на поляну из кустарника.

- Хвала тебе, Кир! Царские пирушки не ослабили руку, не притупили глаз, - его спутник коснулся лба в знак наивысшего восхищения. - Такого альбатроса мне еще не приходилось видеть. Но что это? Смотри!..

Они склонились над окровавленной птицей - на лапе холодным отблеском солнечных лучей сверкал драгоценный камень, оправленный в неизвестный металл. Вокруг вилась надпись на незнакомом языке.

ОСАДА

1

Тихие улочки белоснежного города - розы и кипарисы, изнывающие от полуденного зноя, аккуратные домики зажиточных горожан, утопающие в зелени. Величественный и грозный в многообразии порталов, арок, башен из розового камня императорский дворец. Но не видно было в городе улыбок и безмятежно довольных лиц. Воины деловито сновали по улочкам, собирались на площадках и у главных дворцовых ворот. Война! Этим словом жил теперь город.

А за древними городскими стенами, кое-где полуобвалившимися от времени, кипела своя жизнь, страшная, мужая, непонятная. Тысячи ратников черными муравьями передвигались по равнине. Всадники на низкорослых, длинногривых лошадях сгоняли, словно скот, в одну огромную беспокойно гудящую кучу не успевших укрыться в городе простолюдинов. Черный дым поднимался над пригородными усадьбами к блеклому от зноя небу.

И над всем этим - безмятежно улыбающееся солнце.

2

Кровь... Оказывается, она не алая. Вернее, не только алая, но и с золотистым отливом, насыщенного цвета переспелого граната. Черная, как крыло ночи. Ржавая...

Пот застилал глаза.

В ушах стоял дикий вой.

Оскаленные лица, перекошенные в крике рты, крючья, стремительным роем летящие к стенам. Внизу - смуглолицые, горбоносые, в диковинных пестрых халатах люди, прикрывающиеся треугольными щитами. Злобные взвизги стрел, бухающие вздохи тирана. И кровь, оставляющая после себя на руке причудливый извилистый след, пахнущий жизнью. Слабость охватила тело. Хотелось прилечь, подложив под голову отяжелевший меч, и закрыть глаза. Ручейки пота текли по спине, и в начавшем растекаться сознании знакомый лениво-томный девичий голосок звал издалека: "КИИР! Киир!.."

3

- Надо отходить! - Загорелый человек в грубом шерстяном плаще решительно взмахнул обнаженной рукой. - Кир, очнись! Эй, помогите мне... Ил торопливо стягивал панцирь с обмякшего тела.

- Да не дрожите, как зайцы, еще не готова стрела для нас! - бормотал Ил, неумело перевязывая предплечье. - Дайте флягу...

- Ил сошел с ума! Лекарню развел! П-п-пастухи уже на западной стене! - проверещал подбежавший ашур, начальник дворцовой роты. - Если не поторопитесь, то... м-м-мои ребята снимают оцепление внутренних переходов, и останетесь здесь к-к-кормом для воронья. Центральные ворота разбиты. Поспешите!

Бороденка ашура тряслась, в округлившихся, как у сыча, глазах метался неприкрытый страх.

Ил передернулся, словно от прикосновения сколопендры. "Трусы бросают мечи", - подумал он.

Вскоре Ил и его телохранители, сгибаясь под телом Кира, добрались до дворца. Кое-где в покоях уже тянуло гарью. Воины в беспорядке сновали по коридорам. Слышались душераздирающие завывания женщин. Черными тенями проплывали монахи, волоча на спинах аккуратно упакованные тюки. "Эти даже сейчас своего не упустят", - подумал Ил.