Владимир Микульский - Незаконнорожденный. Посольство в преисподнюю

– Ну вот, – облегченно вздохнул Хутрап, – ситуация с Энпилуханом разрешилась сама собой. Теперь я представляю это дело так, что убийца шел, чтобы убить тебя. Но Энпилухан вступил с ним в бой, убил его, но сам был ранен его отравленным кинжалом.

– А как же его девушка?

– А разве там была какая-то девушка? – усмехнулся Хутрап, – кто тебе об этом сказал? В большой политике участвуют только большие люди. Отдельные маленькие людишки могут лишь в лучшем случае промелькнуть, но, как правило, они вообще не оставляют следа в истории. Так что не было никакой девушки, и быть не могло.

– А рабы и прислуга, те, что нашли трупы? Они могут разболтать все, если уже не разболтали…

– Перед тем, как напасть на Энпилухана, убийца, или его помощники, ночью напали на его слуг, чтобы они не смогли оказать помощь. И перебили их всех до одного. Никто не уцелел. Мы скорбим по безвинно погибшим… У убийцы нашли письмо, свидетельствующее о том, что его наняли жрецы богини Пиненкир. Его помощники разыскиваются.

– Но у него не было никакого письма, Хутрап!

– Его нашли позже, когда внимательно осмотрели одежду. Письмо является свидетельством предательства жрецов богини Пиненкир, и у тебя в отношении них теперь развязаны руки. Некоторые, самые крикливые из них, уже арестованы, и непременно дадут нужные показания о своей гнусной и подлой роли в этом деле. Ты можешь или уничтожить остальных, что не очень хорошо, ибо, как показывает практика, жрецы лучше всего доводят до народа решения царя и помогают держать его в узде, или припугнуть их, заставив червями ползать у тебя под ногами и во всем поддерживать твои начинания. Они думали, что они выше всех, и что только для них предназначены золотые кресла, а тебя удостоили только серебряным. Разве можно простить это? Уже подготовлен твой указ, согласно которому доля жрецов в налогах увеличивается вдвое. Это и будут недостающие нам сейчас деньги. Кроме того, на жрецов ты наложишь штраф – пятьсот тысяч мер золота.

– Когда ты успел придумать все это, Хутрап?

– Я хороший советник, понимающий, что и когда нужно сделать. И работаю для того, чтобы ты, великий царь, оставил след в истории. Я участвую в большой политике, но не оставлю след в истории. Она пишется руками царей, и только о царях будут помнить в будущем. Но царям нужны помощники, готовые взвалить на себя часть их ноши. Не замахиваясь на их будущую славу, а, наоборот, ведущие их к славе. Я и являюсь таким помощником.

– Ты первый, ближайший и самый умный помощник!

– У меня был самый лучший учитель, какого только можно пожелать. Я думаю, что похвала меня не испортит, и надеюсь остаться в таком же качестве и впредь, и к этому…

– Это уже я знаю, что тебе нужно к этому! Полтысячи золотых слитков уже ждут не дождутся, чтобы перекочевать в твои сундуки, умный Хутрап! Но кто же был твоим учителем?

– Еще недавно его звали Абиратташ, верховный жрец бога Мардука, а теперь зовут Дамик-илишу, царь Вавилона. Я многое почерпнул из общения с ним… Пусть слава остается царям, но золото – их благодарность – никогда не будет лишним для их помощников и закрепит славу про щедрость и мудрость царей…

Через луну после коронации страна уже чувствовала на пульсе твердую руку нового царя. Народ получил некоторые послабления, особенно те, кто занимался ремеслами. Это сулило существенное увеличение податей, поступающих в казну. Был наведен порядок во многих других государственных делах. Усилена армия, существенно увеличено содержание офицерского корпуса, сразу же и безоговорочно ставшего на сторону нового царя. А поддержка армии гарантировала ему выполнение всех далеко идущих планов.

И сам Пели был не промах, но в сочетании с преданным ему главным советником Хутрапом, показывающим себя исключительно умелым политиком и финансистом, он стал во сто крат сильней. Для выплаты армии и возврата долгов нужны были деньги, и Хутрап с помощью жрецов, «безвозмездно и добровольно» передавших в царскую казну огромную сумму, решил этот вопрос.

Все прошедшие после коронации Пели дни Хутрап был настолько чудовищно загружен государственными делами, что не мог выкроить ни мига, чтобы встретиться с сопровождающими его бывший караван людьми, все это время находившимися во дворце, принадлежащем Хутрапу, в котором он сам не появился ни разу. И только теперь впервые представилась возможность, вернее сказать, созрела необходимость встретиться.