Робин Хобб - Судьба убийцы [litres]

Это заставило его переосмыслить их отношения. И когда Шут вернулся так внезапно, отец уже не мог в полной мере полагаться на их дружбу. Он все время опасался, что Шут опять использует его в своих целях и бросит одного.

По-видимому, так он и поступил.

– Лучше бы они ушли, – шепотом сказала я Неттл. – Мы его дочери, но я не думаю, что он хотел бы, чтобы даже мы видели его таким.

Я-то точно не хотела видеть отца таким, висящим на каменном волке, словно белье на заборе. Он выглядел кошмарно, словно лоскутный человек, сшитый из серебра и изъеденной червями плоти. Пахло от него и того хуже. Только вчера мы переодели его в чистую сорочку, но теперь она была уже вся в пятнах пролитого чая и прочих помоев. От ушей по шее тянулись полоски запекшейся крови. В углу рта пузырилась кровавая слюна. И только серебряная половина его лица оставалась гладкой и нетронутой, напоминая о том, каким он был еще недавно.

Прошлой ночью я смотрела, как мрачная Неттл обмывала не тронутую Серебром часть его лица. Он не хотел этого, но она настаивала, а у него не было сил отбиваться. Неттл была очень осторожна, обмакивая ткань в воду и держа ее за чистую часть, не прикасаясь к его коже. Из нарывов на его лице выползали мелкие извивающиеся черви. Использованную тряпку Неттл бросила в огонь.

– Им нет до него дела. Они просто хотят посмотреть, оживет ли каменный волк.

– Я знаю. И они это знают. И папа.

Неттл покачала головой:

– Это не важно.

– Для меня было бы важно. Я бы лучше умерла наедине с собой. А не так.

– Он Видящий. Особа королевской крови. Ему не позволено ни в чем быть наедине с собой. Запомни это, Би. Кетриккен верно говорит. Мы служим людям, и они берут у нас все, что им нужно. Или что захотят.

– Тебе лучше вернуться домой к своей малышке.

– Будь моя воля, я бы и вернулась. Я ужасно скучаю по ней и Риддлу. Но нельзя, чтобы все увидели, как я бросила отца и сестру в подобных обстоятельствах. Понимаешь? – И она посмотрела на меня мамиными глазами. – Я не хочу такой участи для тебя, Би. Я попытаюсь защитить тебя от нее. Но чтобы я могла защитить тебя, ты должна вести себя как можно незаметнее. Если ты не будешь слушаться меня, если будешь действовать своенравно или безрассудно, все взгляды будут прикованы к тебе. Притворись податливой и непримечательной – и сможешь выкроить немного времени для себя. – Она устало улыбнулась мне. – Хотя твоя сестра всегда будет помнить, что ты совсем не такая.

– О!

Я не стала вслух сожалеть о том, что никто не объяснил мне этого раньше, пока я не усложнила Неттл эту задачу так сильно. Но я взяла ее за руку.

– Хорошие у тебя стены, – сказала сестра. – Олух отлично обучил тебя.

Я кивнула.

День разгорался. Полог отцовского шатра подняли, чтобы впустить внутрь дневное тепло и выветрить запах смерти. Я сидела возле каменного волка, сжимая тетрадь, куда записывала воспоминания отца. Вот уже два дня он говорил так невнятно, что я не понимала его. Но все равно оставалась подле него, рисуя то, что он успел рассказать.

Неттл поведала мне то немногое, что знала сама, о его цели. По-видимому, в давние времена круги магов Шести Герцогств на склоне лет поднимались сюда, чтобы сообща создать дракона и уйти в него. Этот обычай перешел к ним от Элдерлингов. Так они достигали относительного бессмертия.

– Похоже, камень оживает лишь ненадолго. Верити сражался в облике дракона до победы над красными кораблями. Отец сумел оживить и послать ему на помощь других каменных драконов, но мы так и не разобрались, каким образом ему это удалось. Некоторые круги из основанных мной говорят, что в старости придут сюда, чтобы попробовать. Когда-то папа сказал мне, что детская песенка «Шесть мудрецов отправились в Джампи» на самом деле о том, как круг идет в горы, чтобы создать своего дракона.

– И они все умирали так же некрасиво и болезненно?

– Не думаю. Однако все записи о том, как это происходило, были утрачены, когда Регал распродал библиотеку, где хранились свитки о Силе. Я надеюсь когда-нибудь отыскать сведения в каменных брусках с Аслевджала. Но пока ничего найти не удалось.

Ничто из сказанного ею не смогло меня утешить. Изъеденное червями тело моего отца было выставлено на всеобщее обозрение, как преступник в клетке у калсидийцев. Если уж он должен умереть, пусть бы это произошло в постели в уютной комнате. Или как мама, просто упал бы, занимаясь каким-нибудь любимым делом. Или чтобы можно было хотя бы взять его за руку и утешить. Я вздохнула и переступила с ноги на ногу.