Варвара Мадоши: Драконье Солнце

— Это больная. Сумасшедшая. У нее бывают приступы, если не дать ей немного подышать. И на вашем месте, уважаемый магистр, я бы не совал нос не в свое дело.

Значит, приступы. Значит, сумасшедшая пленница. Место заключения странное. Лицо замотано — еще страннее… Ох, господин бургомистр Фернан, что-то я вам не верю. И с чего бы это?

Наверное, потому, что на поясе девушки висит длинный бубен. Танцовщицы тоже любят бубны и тамбурины, равно как и звонкие медные цимбалы, но почему же девочка не кажется мне похожей на танцовщицу?… Может быть, потому, что бубны танцовщиц, как правило, ярко раскрашены, круглые, и бубенцов на них немерено. Этот бубен узкий, похожий на долбленую тыкву, и бубенцов у него всего три.

Шаманы запрещены — так же, как и ведьмы. Но они существуют — так же, как и ведьмы. И так же скрываются. Если эта пленница так открыто носит бубен — значит, считает, что ей терять уже нечего. Но зачем она здесь?… Вероятно, бургомистр пытается использоваться ее для тех же целей, что и меня. А она не соглашается. Кто знает, может, ее и пытают. Астрологов до некоторой степени защищает их статус, шаманы статуса не имеют.

Почему я не могу помочь Адвенту и прекратить войну — понятно. Почему отказывается эта девушка?… Тоже не может? Сил не хватает? Или убийство живых существ убьет и ее?… Слышал я, что некоторые шаманы имеют подобные ограничения.

Я смотрел на ее сложенные на коленях, крепко сцепленные руки в черных кожаных перчатках, и вспоминал свою мать. Ее сожгли на костре как ведьму.

Вы знаете, что я ношу в своей котомке?… О, весь мир! Хотите, я вам его подарю?… Совсем недорого, может быть, за пару медяков, может быть, за полсеребряного или четверть золотого…

Смотрите, это желтая баночка. Если поглядеть сквозь нее на солнце, в ней вспыхнут алые искры, яркие, как солнце в полдень. Здесь — эликсир правды. Одна капля заставит раскаяться даже закоренелого злодея, заставит его заплакать совестливыми слезами и поверить вам тайну своего самого страшного преступления. Что?… Скучно слушать?… А вы, простите, кто?… Ах, городской палач?… Ну, извините…

А вот этот пузырек — темно-фиолетовый. В нем клубится чернильная тьма. Знаете, что там?… Это эликсир молодости. Он так темен, потому что многие молодые люди отдали за него жизнь. Алхимик, который смешал его, хотел таким образом добиться любви прекрасной и богатой девушки. Добился или нет — история умалчивает, но, в любом случае, очаровательные леди, старался он зря. Если бы он взял немного снадобья из этого, розового пузырька, любая красавица была бы его… правда, всего лишь на одну ночь, но иногда и ночь стоит жизни… или тысячи жизней, как можно убедиться на примере тысячи легенд.

Этот пузырек… Да-да, вот этот, зеленый… Раствор, содержащийся в нем, привез мне купец из земель Бадашхана. Он дарует сладкие и терпкие сны тому, кто отважится его принять… ибо не всякий просыпается на утро после этих снов. А если иная из вас, о прекрасноглазые, решилась бы принять на двоих с возлюбленным несколько капель из этого вот очаровательного аквамаринового флакончика, вам обоим не пришлось бы спать всю ночь. Ну что, решитесь вы испробовать?… Специально для вас, очаровательница, уступлю за полцены, или даже за четверть, если вы одарите меня своей улыбкой.

…Да. Вот такие байки я обычно рассказываю богатеньким дамочкам. А они покупаются — и покупают.

На самом деле в желтом пузырьке — раствор йода, в темно-фиолетовом — черничный сок с солью, в розовом — вода с раствором красной соли и капелькой душистого масла… ну и так далее. В наше время подделок опасно торговать настоящим. Да настоящие мне и не приготовить — ученым я сроду не был. Мне нравится говорить девушкам, что я ветер, который каждый день надувает иные паруса. Сегодня коробейник, завтра буду купеческим приказчиком, послезавтра нищим на паперти, через неделю — блестящим аристократом. Последняя роль дается мне всего труднее, ибо преизрядно надоела с рождения, ну да что поделаешь!

Сейчас торговля идет плохо — никто не хочет покупать снадобья, которыми можно приманить красавиц, когда идет война. Люди прячут последние медяки под подушкой, чтобы купить на них лишнюю вязанку дров, лишний мешочек муки…

И вот я, Бешеный Стар, сижу на ступеньках пустого дома с заколоченными ставнями и развлекаю малышню. Самому младшему из моих приятелей сравнялось года четыре, а старший, пожалуй, года через два начнет бриться. Впрочем, всем им одинаково интересно — слушают, раскрыв рты.