Рошани Чокши - Бронзовые звери [litres]

Энрике едва не поморщился, вспомнив, в какие переделки попадал в возрасте этого мальчика.

– Тебе крупно повезло, что у меня нет tsinela, – пробормотал он.

Мальчуган нахмурился.

– Нет чего?

– Забудь, – со вздохом ответил Энрике.

Мальчишка насупился, и Энрике вспомнил, что у него тоже бывало такое выражение лица, когда он ждал, что кто-то начнет его ругать. Он терпеть не мог нотаций, предпочитая, чтобы ему просто все объяснили.

– Ты знаешь, насколько это древняя статуя? – спросил Энрике, указывая на золотую киннару.

Мальчик покачал головой.

– Ей, по меньшей мере, семь тысяч лет.

Глаза мальчика округлились. И почему у детей такие большие глаза? Энрике не понимал, зачем продолжает все это рассказывать.

– Хочешь… подержать ее?

Мальчик оживленно закивал.

– Отлично, – сказал Энрике. Он достал запасную пару перчаток из кармана. – Очень важно с особенным почтением относиться к таким предметам. Ты держишь в руках кусок времени, и потому надо обходиться с ним очень осторожно.

Мальчик с важным видом натянул перчатки. Он издал негромкий восхищенный возглас, когда Энрике вручил ему статуэтку.

– Она называется киннара, – объяснил Энрике. – Это существо наполовину человек, наполовину птица. Считалось, что их бесплотные духи наблюдают за людьми в моменты опасности, оберегая их. Почти как ангелы.

Мальчуган вскинул брови.

– Наверное, они больше, чем ангелы?

Энрике был поражен. Он сдержался, не став доказывать мальчику с чувством презрительного превосходства, что ангелы не могли выглядеть как золотая статуэтка в руках мальчика. Но дети были совсем другими. Всем своим крохотным существом они были более открыты к принятию необъятности этого мира, в то время как взрослые с возрастом лишались этого дара.

Энрике вдруг захотелось показать мальчику другие предметы, просто, чтобы увидеть его реакцию.

– А хочешь взглянуть на канопы [15]? В них хранили внутренние органы египетских фараонов! – Мальчуган едва не задохнулся от восхищения.

Ух ты.

– Подожди, я…

Но было поздно. Мальчуган понесся прочь по коридору, скрывшись за дверью. Энрике пытался не обращать внимания на острую боль обиды, отвернувшись от входа в галерею. Он подумал, что больше не увидит этого мальчика, но пару минут спустя до него донесся топот множества ног. Он медленно обернулся, увидев в дверях, по меньшей мере, дюжину детей, уставившихся на него. А впереди стоял взволнованный, запыхавшийся белокурый мальчуган.

– Мы хотим увидеть канпропы!

– Канопы , – машинально поправил его Энрике.

Он взглянул на море сияющих, ждущих лиц. Даже его лучшие зрители никогда не выглядели столь очарованными.

– Генрих говорит, что в них хранили внутренние органы египетских фараонов, но это не может быть правдой, – сказала одна девочка, скрестив руки на груди. Она немного помолчала. – …Или может?

Энрике медленно приблизился к канопе, слегка прикоснувшись к ней.

– Генрих прав. Наша история начинается около пяти тысячелетий назад…

Вскоре Энрике обнаружил, что дети жутко ненасытны.

Когда он рассказал им о религиозном значении канопы, они тут же пожелали узнать об ужасных загробных мирах обитающих в них монстрах. Затем им захотелось узнать о богах и богинях разных земель, чьи имена они никогда не слышали. И каждое открытие они встречали, радостно хлопая в ладоши, демонстрируя неподдельное удивление. Его лекция ни на мгновение не наскучила им. И с каждым новым историческим фактом или новой историей Энрике представлял, как их воображение начинает двигаться в разных направлениях.

В конце концов, детское любопытство коснулось и его персоны.

– А что случилось с вашим ухом? – спросил один из детей.

Энрике коснулся льняной повязки, закрывавшей остатки уха. Рана больше не болела, и все же отсутствие уха по-прежнему заставало его врасплох.

– Я слышал, что он сражался с медведем, охранявшим сокровища, и так и потерял ухо…

– Это ложь! – воскликнул другой. – Медведи не охраняют сокровища. Вот драконы, да.

Энрике расхохотался. Дети засыпали его вопросами, и он едва успевал на них отвечать.

– Расскажите нам еще одну историю! – сказал один ребенок.

– А здесь есть мумии? Вы видели их?

– А можно мне посмотреть на мумию?

Едва только Энрике успокоил их, начав рассказ о египетском боге Озирисе, слегка сократив ее, потому что она не совсем подходила для детей такого возраста, как в галерею вошла темнокожая женщина в меховой накидке.