Рошани Чокши - Бронзовые звери [litres]

– Что-то вроде того, – сказал Энрике.

Северин вздохнул.

– Я думал, что именно этого ты и хотел.

Так и было, подумал Энрике. Но не теперь.

– Рискуя показаться излишне помпезным, должен спросить, посчитаешь ли ты слабостью с моей стороны, если я скажу, что поддерживаю тебя, – сказал Северин. – Я буду с тобой, каким бы ни был твой путь, Энрике.

– Я это знаю, – ответил Энрике абсолютно искренне.

– Ты больше не разделяешь их взглядов?

– Конечно, разделяю! – воскликнул Энрике, засовывая руки в карманы. – Я по-прежнему верю в независимость населения колоний. Я по-прежнему желаю, чтобы Филиппины воспринимали не только как вассала Испании. Просто… я не считаю, что должен быть с ними, чтобы изменить ситуацию. Конечно, я отвечу им и продолжу писать статьи для La Solidaridad, но думаю, я должен найти свой путь.

– Понимаю, – тихо ответил Северин.

– У меня изменились взгляды на будущее, – сказал Энрике.

Они умолкли, и он знал, что оба думают о зиккурате.

Никто из них не мог в полной мере описать, что испытал, когда свет из последнего портала Теската пролился на них. И с каждым днем воспоминание становилось все менее отчетливым. И все же порой это ощущение возвращалось, и Энрике вспоминал, что прикоснулся к необъятному и ощутил пульс вселенной в своем теле. Он запомнил, что словно перебирал пальцами бесконечность.

– И как ты собираешься найти свой путь? – спросил Северин.

Как странно, подумал Энрике. Он спрашивал Лайлу о чем-то похожем вчера во сне.

Иногда она ему снилась. Иногда они с Лайлой просто мирно прогуливались по берегу моря, где он побывал еще в детстве. Энрике с нетерпением ждал встреч с ней. И неважно, была ли это она или нет, ведь ощущение после таких встреч всегда было одинаковым. Ощущение покоя.

Прошлой ночью они беседовали в комнате, которая напоминала библиотеку Эдема.

– Ты счастлив, мой друг? – спросила она.

– Я… счастлив, – признался Энрике. И это была правда. Он много времени проводил с Зофьей и Гипносом, и вместе они, казалось, обрели особенное счастье. – Но иногда я чувствую себя растерянным. И не думаю, что ты дашь мне совет или одаришь небесным озарением.

– Я не думаю, что ты растерян, – сказала Лайла. – Ты просто ищешь то, что наполняет тебя светом.

Энрике нахмурился.

– Если это сон, это не значит, что тебе надо быть загадочной, ты знаешь.

В его сне Лайла сделала глоток чая и вскинула бровь.

– Если мои слова не будут странными и пророческими, тогда сон не запомнится.

– В точку. – Он расхохотался, и они чокнулись чашками.

– Энрике? – произнес Северин.

Энрике вздрогнул, очнувшись от раздумий.

– Возможно, мне следует оставить тебя наедине с твоими мыслями, – сказал Северин, с теплотой хлопнув его по спине. – О, и не забывай запирать дверь, когда уходишь. В отеле полно детей. И лучше им сюда не входить.

У Энрике отвисла челюсть.

– Дети? С каких пор ты разрешил приезжать сюда с детьми?

– С тех пор, как обнаружил, что гораздо прибыльнее принимать семьи с детьми, – ответил Северин. Но в его голосе прозвучала натренированная отстраненность.

Северин явно чего-то недоговаривал. Энрике уже собирался открыто спросить его, но Северин откашлялся и произнес:

– Увидимся за ужином. Наслаждайся раздумьями.

– Непременно, – ответил Энрике, нахмурившись вслед торопливо удалявшемуся по коридору Северину.

В течение следующего часа Энрике изо всех сил пытался избежать размышлений и очередного просматривания артефактов в коробках, но один и тот же вопрос то и дело возникал в его мыслях.

Как он собирался отыскать свой путь?

Лайла из его снов посоветовала искать то, что наполняет его светом, но что это значило? Путешествовать по миру? Завести новое хобби?

Именно в этот момент до Энрике донеслись легкие шаги. Он обернулся, обнаружив мальчугана лет десяти, пробравшегося в галерею и теперь теребившего крылья золотой статуи киннары , мифического существа с птичьим телом и человеческой головой.

– Не трогай! – крикнул Энрике, направляясь к нему.

Мальчишка с серьезными глазами, бледным лицом и копной белоснежных волос вызывающе уставился на Энрике.

– Почему?

Энрике открыл, а затем закрыл рот. По какой-то причине мальчишка напомнил ему Зофью, словно его окружало золотое сияние и аура упрямства. А любопытство этого мальчишки, странным образом, напомнило Энрике его самого. Он знал, что на территории Эдема можно было найти множество чудес. И если этот мальчуган оказался в галерее, значит, предпочел провести время в библиотеке, вместо того чтобы резвиться на улице в лучах яркого весеннего солнца.