Виктория Авеярд - Разрушенный трон [litres]

– Остальные? – Я сжимаю челюсть – и чувствую, как у меня сжимается грудь. Элейн рядом со мной резко втягивает носом воздух и смотрит на меня. Она выглядит такой же растерянной, как и я. – Толли, я ненавижу сюрпризы. Особенно сегодня.

Он не отводит взгляда от Рен.

– Не волнуйся. Там не будет никого, с кем ты еще не дралась.

– Это не до конца сужает круг возможных претендентов, – бормочу я. Мой мозг прокручивает все возможные варианты.

Сначала на ум приходит Мэра, но она далеко, все еще восстанавливается в глуши в долине Монфор. Когда она вернется в цивилизацию, об этом узнает вся страна.

Прежде чем я успеваю начать вспоминать тех многих, с кем я спарринговала, сражалась и калечила, ответ буквально пролетает мимо. Два воздушных транспорта гудят у нас над головами, когда мы начинаем подниматься на холмы, на мгновение заглушая все разговоры. Я прижимаюсь лбом к окну, чувствуя, как стучат мои зубы – и гудят мои способности. Насколько я могу судить, на самолетах нет никакого тяжелого вооружения.

– Алая гвардия, – выдыхаю я, отмечая разорванное багровое солнце, отпечатанное на борту корабля, летящего впереди. Со второго, кажется, еще капает свежая краска. На его хвосте нарисована новая эмблема, три соединенных круга: красный, серебристый и белый. Для каждого вида крови. Сплетены как равные. – И Штаты Норты.

Я точно знаю, кто будет ждать нас в Ридж-хаусе, стоя в том, что осталось от моей прежней жизни.

Обычно дорога от аэродрома до поместья занимает слишком много времени, но сегодня я хочу, чтобы она не заканчивалась. Мы поднимаемся на холмы за несколько секунд, и сквозь деревья виднеются знакомые ворота старого дворца. Когда мы проходим через них, я опускаю глаза, не в силах смотреть на внушительный фасад из стекла и стали.

При желании я могла бы пойти по коридорам с закрытыми глазами. Было бы легко дойти до тронного зала, даже не поднимая глаз.

Трус бы поступил именно так.

Вместо этого я едва моргаю и смело выдерживаю все взгляды, спускаясь в широкий, засыпанный листвой двор. Через него протекает ручей, петляющий под жидкими железными мостами. Он течет из источника, расположенного неподалеку от центра Ридж-хауса. Цветы и деревья остались такими же, какими я их помню. Они совсем не изменились, если не считать прикосновения осеннего огня. Мельком я вижу заросшие знакомые стены и инстинктивно вспоминаю комнаты, выходящие окнами на приемный двор. Гостевые покои, залы для прислуги, галереи, караульные помещения, скульптуры. Все в порядке. Война еще не добралась до Ридж-хауса. Мне кажется, что мы словно вернулись назад во времени.

Но это неправда. До того, как умер мой отец, у дверей стояли только Серебряные стражники. Воины, верные Дому Самоса. Теперь есть только Алая гвардия. Солдаты стоят, гордо расправив плечи, у них на шеях намотаны малиновые и красные шарфы, которые просто нельзя игнорировать. Они пристально смотрят, как мы подходим к поместью.

Делегаты Монфора входят в Ридж-хаус первыми. Они идут впереди в своих белых и зеленых одеяниях. Их стражники охраняют и нас, и они внимательно провожают нас взглядами, когда мы проходим мимо. Среди них есть и Красные, и новокровки, и Серебряные. Каждый из них вооружен и готов сражаться, если в этом возникнет необходимость. Мне жаль тех, кто решит напасть на нас с Птолемусом здесь, в месте, которое мы так хорошо знаем. Бессмысленно сражаться с магнетроном во дворце, сделанном из стали. Даже мои кузены не стали бы пытаться. Конечно, им может хватить глупости попытаться совершить переворот от моего имени, но они не самоубийцы.

Воздух в Ридж-хаусе затхлый, и это выводит меня из задумчивости. Само поместье цело, но я сразу замечаю, в каком оно находится плачевном состоянии. Как сильно тут все изменилось – а ведь прошло всего лишь несколько месяцев. Обычно чистые стены покрыты пылью, в большинстве комнат, отходящих от прихожей, не горит свет. Мой дом, или эта его часть, заброшен.

Элейн крепко сжимает мою руку – я чувствую прикосновение ее прохладной кожи. Неожиданно я чувствую, как по моей коже ползет румянец, и меня бросает в пот. Я сжимаю ее в ответ, благодарная за ее присутствие.

Провода почти сливаются с каменной кладкой под нашими ногами, извиваясь в тени у основания стены слева от меня. Они ведут в тронный зал, уже подготовленный к тому, что мы должны сделать и сказать. Закатный зал когда-то был нашим приемным залом – до того, как мой отец решил провозгласить себя королем. Наши троны стоят тут и сейчас – не говоря уже о многом другом. Я уже отсюда чувствую механизмы. Камеры, оборудование для вещания, освещение. Алюминий, железо, окаймленные пустотами, которые могут быть только пластиком или стеклом.