Юлия Пушкарева - Пути и маски [СИ]

Переводя её слова, Тааль невольно замялась. Последняя часть была ей совершенно не понятна. Не могут же Неназываемые знать о ней, простой майтэ, которая оказалась здесь по чистой случайности?… Лисица наверняка что-то путает.

— Так-так, вот об этом поподробнее! — потребовала Гаудрун, чьи глаза стали ещё зеленее от гнева. — Откуда эти бесчестные колдуны прознали о нас? Они что, пытали моего бедного Биира?

— Господа никого не пытают, — презрительно фыркнул лис-старик. — Им это не нужно.

— Конечно, не нужно, — сказал Турий. — Они просто овладевают чужим разумом, готовя для себя армию рабов.

Лицо кентавра всё больше бледнело от боли: нога до сих пор кровоточила. Издали до Тааль вдруг донеслось что-то новое — резкие, странные звуки. Может, птичьи крики — но тогда это были незнакомые птицы. Крики приближались с юга и, как ядовитые иглы, падали на вершины деревьев. Каменные скорпионы немедленно начали проявлять активность — завозились, выпустили лапки и завели свои дикие гимны в честь «Хнакки».

Тааль тревожно шевельнулась на плече у Турия. Кажется, ни он, ни стая этого не слышали.

— Пусть ответят! — не унималась Гаудрун. — Ясное дело, что им доложили о Турии, — (на памяти Тааль она впервые назвала «конягу» по имени), — но мы-то причём? Откуда они взяли, что он путешествует с двумя майтэ?

— Не вашего ума дело, — клацнула зубами женщина. — Господам известно всё, что творится в мире… А может, и в других мирах, если они есть. Лучше слетите с кентавра, а то придётся и вас пустить на закуску!

Судя по реакции стаи и радостным кувыркам мальчишек-ежей, Двуликих эта идея устраивала. А далёкие крики уже не были далёкими…

— Вы хотите доставить нас туда? На юг, к Пустыне Смерти? — сдавленно спросила Тааль и дождалась кивка женщины. Во взгляде той появилось что-то похожее на уважение. — Но мы ведь и сами туда направляемся. Отпустите нас с миром, какая вам разница?

— Только без кентавра и под нашим конвоем, — ощерилась женщина. Она стояла — точнее, почти сидела на корточках — уже так близко, что до Тааль доходила мясная вонь у неё изо рта. — С подрезанными крыльями. Как миленькие там окажетесь. А его подлые кости, как положено, поглотит земля!

— Мы нужны тэверли, Тааль, — прошептала Гаудрун, не слушая последних слов. — Они сами ищут нас, понимаешь?… Что вообще происходит?

Тааль не знала, что на это ответить. Она уже открыла клюв, чтобы высказать свою версию об ошибке, но её перебил Турий:

— Всё так. Это ты нужна им, Тааль-Шийи. Я понял, что ты не простая майтэ, с того мига, как встретил тебя.

Гордость в его голосе сливалась в тонкий узор с печалью. Даже говоря с Эоле под зловещей красной звездой, Тааль не испытывала такого смятения. Всё это напоминало древние сказания, которые так любил отец: там всегда был герой, кем-нибудь избранный для каких-нибудь великих подвигов. Но это редко относилось к майтэ, самым невоинственным существам со всего Лэфлиенна.

И Тааль точно не похожа на героя. Слыша немой голодный вой от стаи оборотней, она лишь сильнее убеждалась в этом.

А потом грозное затишье сменилось чем-то другим. Тааль подняла голову — увы, слишком поздно — и издала трель страха. Страх всегда давался ей легко, был почти естественным состоянием в мире, где правят хищники.

Со светло-синего, будто побледневшего от ужаса неба на стаю оборотней снижалась другая стая. Не майтэ, но и не те птицы, к которым привыкла Тааль… Чёрные перья, облезлые голые шеи и отвратительные физиономии. Построившись клином, неприятные существа уверенно, почти отвесно, шли вниз, наставив на поляну крючковатые клювы. Тааль не смогла не восхититься мастерством их слаженного полёта, но в следующий момент Турий уже прикрыл её локтём, мешая обзору:

— Берегись! Грифы!

Грифы, птицы Пустыни? Так глубоко в Лесу?…

Хнакка, Хнакка, Хнакка! — заливались, потрескивая, каменные скорпионы. Рядом с ними остались одни разноцветные лисы — они свирепели, тявкали и скалились, поглядывая на стервятников с земли. Женщина с фиолетовыми волосами, зашипев, снова обернулась лисицей. Остальные Двуликие — ежи, и белки со змеями, и молчаливые птички — мгновенно покинули поляну, растворившись в зелёном мареве леса. Тааль слышала, как тяжело все они дышат от страха, слышала биение маленьких сердец под чужими деревьями.

Турий, подволакивая больную ногу, всё-таки набрал скорость и попытался проломить кольцо из лисиц, но они лишь столпились теснее и угрожающе оскалились. Грифы тем временем снизились — оказались так близко, что Тааль видела их голые красноватые шеи, обожжённые пустынным жаром, — и теперь кружили прямо над поляной, безмолвные, чёрные. До этого Тааль и подумать не могла, что они так огромны, да и когти у них были впечатляющие.