Кирилл Берендеев - Поход Мертвеца

– Ты умеешь успокоить, – зло буркнул Врешт. Магистр, доселе молчавший, хотел что-то произнести, но внезапно махнул рукой и стал укладываться. Лагерь потихоньку замолк. Наутро, позавтракав не разводя костра, товарищи собрались и медленно двинулись на запад. Очень медленно, как бы ни старался подгонять их отшельник. Даже Маля, прежде поддерживавшая старца во всем, теперь осмелилась возразить.

– Я не могу вселить то, чего во мне не осталось, сударь, – робко произнесла она, потупившись. Ремета резко повернулся к ней, рука поднялась, но тут же опустилась. – Можешь делать со мной или с моими, что угодно. Я мало чем смогу помочь тебе.

– Ремета, ты берешь заложников? – Мертвец захлопал в ладоши. – Какая прелесть.

Отшельник зло отчитал наемника, затем, сбавив тон, попытался оправдаться, увы, стало хуже. Лонгин потребовал разведать окрестности, вот хотя бы магистра послать, его магия воздуха для бога огня неинтересна, иначе подставлять весь отряд нет ни единого смысла. Командиру пришлось согласиться, отправить вперед мага. После чего центурион остановил отряд, велев всем сойти с дороги и ждать. Не зря, через час с небольшим мимо проехал разъезд ретичей. Конечно, немного, всего-то десяток вояк, одолеть которых – хватит и одного из наемников. Вот только следы останутся. Снег с утра прекратился, облака немного поднялись, мороз, крепчавший всю ночь, начал потихоньку отходить, хотя по-прежнему колол щеки. Наконец, вернулся магистр.

– Впереди две засеки, одна, верно, просто отдыхающие воины, отставшие от своих, другая похожа на разбойников, но тоже движется к столице. Первую я ослепил, так что можем двигаться до развилки спокойно, со второй разобраться не составит труда.

Лонгин зло сплюнул.

– Ты вообще зачем ездил? Магию проверить? Надолго их ослепление? Мимо тебя проезжал разъезд? Нет? Подумай сам, что было, встреться разъезд со слепыми товарищами, – и тут же резко – Едем до развилки и на месте уже разберемся.

– Будет потеха? – оживился Врешт. Центурион улыбнулся.

– Постарайся не усердствовать. Нам трупы придется укрывать. Почтеннейший, ты можешь спрятать нас от глаз засечников? – колдун покачал головой, но вот Маля согласилась, да она попробует, но совсем на короткий срок, так что идти придется на рысях.

– Побереги мою женщину, я же с ней, нормальной, жить хочу, – щеки ведуньи порозовели.

– Врешт, милый мой сударь, но если я стану твоей женщиной, я же не перестану оставаться для всех. Это моя работа, и она мне нравится. А на твои доходы, про которые ты рукой махал, мы семью не построим. А мне хотелось бы, – неожиданно серьезно закончила она. Все расхохотались. Молотобоец побелел, полез чесать кулаки, однако, его и в этот раз ловко перехватил центурион. В медвежьей хватке Врешт быстро остыл, попросил освободить, а затем произнес:

– Я ж вижу, кого ты покрываешь. Только зря, она моя женщина, чтобы кто ни думал.

– Прежде всего, вы мои воины, – рявкнул Ремета. – Исполните уговор, тогда и разбирайтесь сами, как знаете. А пока…

– Разъезд! – шикнул Узашлив. Собравшиеся было выбираться на дорогу тотчас вернулись, укрываясь от посторонних взглядов. Ретичи возвращались, только теперь они были настороже, держа в руках обнаженное оружие и пристально посматривая по сторонам. Ехали медленно, настолько, что Мале пришлось на всякий случай использовать защитное заклинание.

Когда разъезд скрылся из виду, отряд медленно выбрался на дорогу. Оглядывались, вздыхали, ругались вполголоса, однако, довольно быстро двинулись вперед и где-то через час добрались до развилки. Тракт здесь расходился на стороны – южная дорога вела прямиком в столицу, северная широко огибая озеро, отправлялась в долгий путь в триста миль к побережью, к дальним поселениям ретичей. До самого озера оставалось напрямую около двадцати миль, в обход же, до места встречи с монахом, порядка пятидесяти. Два дня пути, как ни крути. Главное, чтоб ретич-изменник несмотря на оживление на дороге да и в самом замке, продолжал ждать их, как ни в чем не бывало. Если с ним все в порядке, конечно. И этот вопрос, некстати вырвавшийся из уст Врешта, больше прочих беспокоил всех, включая самого Ремету.

– Разведка нам просто необходима, – Лонгин будто ожил, почуяв себя в нужном месте в нужное время. – Узашлив, твоя очередь выдвигаться, вместе с почтеннейшим отъедешь на две мили, если что свистни. Слепую засеку придется обратить зрячей, а еще узнать, что там за «разбойники» на дороге, может, еще один паломник с воинством. И всем держаться кучно, не отставать и не высовываться вперед. Почтенный, и уже к тебе. Если мы повстречаем воинство этих голодранцев на дороге, придется либо возвращаться, либо уходить на север. Я понимаю, неприятно, но иногда замыслы приходится подверстывать под происходящее, – он видимо, хотел снова напомнить: «напоремся – костей не соберем», да центуриона поняли и так. Ремета беспомощно кивнул. Потом вдруг ожил, спохватившись, но говорить не стал.