Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

Анчутка никогда не видел наместника, впрочем, людские титулы его особо не интересовали, но во властном человеке он сразу же признал вождя. Тот окинул взглядом беспорядок, некоторое время задержался на Иванко, так и не поднявшегося с колен, и скомандовал:

– Обыскать всё, может, живые остались, а этого… на цепь и в холодное.

Ратники наместника споро потащили опутанного неводом рыцаря к выходу. Однако анчутка заметил, как рука Дементия схватила тряпичную куклу, выпавшую из-за пояса воина.

Пора было и ему покинуть корчму и начать искать новую житницу с запасами меда, грибов и ягод. Хватит с него путешествий! Только куда все же делся пастух?

Правое крыло сборной рати Кистеней под рукой молодого — теперь уже сотника! — Василько сошло с тракта и углубилось в Лихоборье. Холмы сменились лесами, голый березняк высокой золотистой сосной. Тот, кто спешил в Дятлову крепь, часто выбирал путь через эту местность, несмотря на то что Пустоши грозной тенью нависали над ней, и кое-кто оставался здесь навсегда. Впрочем, ста пятидесяти всадникам в чешуйчатых кольчугах, высоких шишаках, с каплевидными щитами с ликом солнца посередине и двухсаженными копьями самоуверенности было не занимать. Их горячие кони радовались скачке по неглубокому снегу, и витязям этого было достаточно.

Поодаль в двух часах шло основное войско: сначала левое крыло старшего сотника Бузыни, затем пешая рать Семушки, принявшего воеводство взамен подло убиенного Влада, следом обоз и резерв, собранный в основном из холмогордцев под рукой их владетеля Златослава – родственника самого Святополка. Замыкала колонну ватага повольников Батюши. Они прибыли последними и сильно задержали всех.

Возможно, следовало дождаться Святополка, а не выступать ему навстречу, но Василько со старшими не спорил. Он вел отряд витязей, растянувшийся в треть версты, строго на юг-восток и думал.

Рагозя, как Косма исчез за воротами, вернулся в корчму, вскочил на Черныша и торопливо ускакал. Ни пока тебе, ни прощай!

Плененные перекаты учинили свое злодеяние в то же самое время.

И, судя по всему, все двигались в одном направлении — и убивцы Влада, и богатырь Рагозя, и Косма с дочерью, а теперь и он – сотник правового крыла сборной рати Кистеней.

Но что за причина побудила стольких разных людей устремиться в одно место? И молодой витязь усомнился в очевидном, ведь за очевидным скрывалось недосказанное.

Нет-нет но его новый знакомый упоминал о том леховском рыцаре. Да и представление, устроенное Космой Селикатовичем перед тем, как схватить Дементия, что-то да значило. Слишком много чести, слишком много… Хотя, если разобраться, рыцарь того не заслужил. Он честно выполнил ряд – Любава вернулась к отцу. Кроме того, как сказывают, геройски показал себя при обороне Камнеграда. А они… Они его обвинили в соглядатайстве и заточили в колодки!

Разнепогодилось. Потемнело. Усилилась метель. Ветер бил в лицо, заставляя отворачиваться. Видимость упала до ближайшего куста. Холод из последних сил цеплялся за Прираречье. Василько вынуждено перевел жеребца на шаг. В завихрениях чудились странные фигуры, словно среди стволов деревьев танцевали гиганты, а духобабы махали палицами. И уже не радовал сосновый бор, в нем ощущалась скрытая угроза, а тут еще затревожились обереги.

Сотник хотел было ускориться, когда вокруг посыпались стрелы: не столько точно, сколько тучно. В колонне образовались зазоры. Попадали всадники, споткнулись лошади. Вдобавок позади Василько рухнула высоченная сосна, отрезав его от остальных. Задержись он немного, и его бы размозжило.

Мелькнула мысль: «Засада? Неужели разбойники Соловушки рискнули выползти из своих нор и яров? Среди деревьев и в ясную погоду конным тяжко, а тут хоть глаз выколи».

Понимая, что впереди одному делать нечего, Василько развернул коня и пустил в галоп прямо на темную тушу поваленного дерева. Одна за другой стрелы прошелестели в опасной близости. Натужно прозвучал чужой рог. Последовал рывок, конь взвился в воздух, на миг завис в затяжном прыжке… и удачно перескочил на другую сторону.

А там вовсю царил хаос. Отряды неприятеля разрывали неровный строй витязей, которые крутились на месте и не понимали, откуда ждать следующего удара.

Василько смел грудью своего коня одного из напавших, оглушил щитом другого, затем сбросил копье на перевязь и поднес к губам рог. Его легкие выдохнули воздух, и над бором пронесся звучный рокот. Потом сотник, продолжая трубить, поскакал вдоль разрозненной колонны всадников. Те при его приближении начали сбиваться в десятки, а где и спешивались для более удобного боя. Витязи не дрогнули, а значит повоюем!