Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

– Не своей, – ответил тот. – Ваш Колеслав попросил в королевстве сосватать сына.

– А ты вместо этого с Ингваром в Прираречье направился?

– Если бы тебе твой князь приказал, ты бы ослушался?

«Наверное, нет» – согласился про себя Василько. Лех выглядел бодрым, ничем не выказывал страха и обеспокоенности. С него сняли кольчугу с леопардовыми заморскими шкурами, под которыми оказался бордовый жупан, или по местному зипун. Сидел со связанными руками и прямо смотрел перед собой. Витязи особого недовольства не проявляли, война есть война, хотя в горячке боя и порывались его прирезать.

– Тебя звать-то как? – поинтересовался сотник.

– Януш из Доруцких.

– А кто командовал твоим отрядом?

– Марек из Гравичей.

Януш не упирался и не кривил, когда его спрашивали. В нем чувствовались солдатская упертость и благородство древнего рода. Он проиграл и не видел в своих действиях ничего постыдного. И не боялся последствий, по крайней мере, достоверно это показывал. «А ведь я бы так же себя вел, окажись на его месте», – подумал Василько.

– Почему же вы столь малыми силами устроили засаду?

– Малыми… – вдруг ухмыльнулся лех. – А кто сказал, что здесь был наш основной отряд? Пока ты со мной разговариваешь, славный владетель Куба добивает остатки вашего войска. И поверь, воинов у него хватает, как лехов, так и любичей. Так что? Теперь и ты поспешишь или продолжишь расспрашивать?

***

– Как ты смог потерять столько воинов?

Голос мужа давил, наполненный едва сдерживаемым бешенством. От Любавы не укрылось, как смущены стоявшие перед ним. Сам Святополк восседал на украшенном золотом кресле и часто трогал рукоять своего кинжала. Девушка, находясь слева от него, на фоне вливающегося света от окон видела его профиль очерненным – словно вдоль широкого лба, прямого носа, резких губ и скул провели углем. Эти ночи, прошедшие в его объятиях, не смогли ни согреть, ни наладить их отношений, ежедневные соприкосновения искр не выжгли. Он не получил того, что хотел, она не нашла того, что искала. Но свадьба, пускай и сыгранная на скорую руку, была фактом, и с этим фактом приходилось считаться.

Рядом с ней, немного сзади, находились Косма, Велемудр и Иванко, напротив мужа – Семушка, Бузыня и Василько, за ними местные тиуны и тысяцкий Злобен. Златослав отсутствовал, после тяжелого ранения его жизнь висела на волоске и теперь зависела от искусства волхвов. Впрочем, Любава о его судьбе особо не пеклась. Встречи с Калиновым мостом никому не избежать…

– Предательство и засада, – хмуро проговорил Семушка, его густые брови сошлись над переносицей, от них по лбу пробежали глубокие морщины. – Батюша сговорился с лехами. Лихоборье должно было стать нашей могилой. Там, среди высоких сосен, мы прилично растянулись. Когда поднялась метель, повольники ударили в спину, а отборные отряды лехов под началом Кубы из Раековских отрезали витязей от пехоты. С боков атаковали предатели из любичей.

– С Добрыней? – прервал рассказ Святополк.

– Слава Роду, Добрыни с ними не было, как и большей части княжеских гридей, иначе могли и не сдюжить. Однако и тех, кто был там, почти хватило. Драли нас крепко, пока Бузыня не прорвался сквозь лехов. Тогда-то ему и удалось ранить седовласого Кубу, а его витязям перебить бронированных рыцарей из свиты владетеля. После этого лехи стали отходить, а у верхних пыла и прежде было немного. Одни повольники не отступали до последнего, почти схватили вашего родственника Златослава. Холмогордцы во множестве полегли, защищая предводителя.

– А что делало посланное вперед правое крыло? – спросил Святополк, наколов на кинжал яблочко с фруктового столика.

Любава взглянула на Василько, такого молодого сотника, такого статного юношу! Она знала его с детства. Всегда отличался силой и воинской сноровкой. Он обладал голубыми глазами Петро и был складный, как Гаврило, и при этом такой же светлый, как они оба. Легкая бородка обрамляла его выразительный подбородок, до которого хотелось дотронуться рукой – такой он был аккуратный. Что осталось от их дружбы? Что осталось от ее чувств к ним?..

Она могла бы закричать… Но что толку…

Девушка крепко сжала пальцы рук.

Ее чувства – это комок колкого снега, слепленного из разочарования и обманутых надежд. И у нее было все, чтобы отомстить тем, кто виновен в этом…

Так кто теперь ей Василько? Будущий инструмент или все еще друг? Нет. В дружбу она больше не верила, однако не торопилась с выводами. Выводы сделать еще успеет…