Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

-- Зачем приплел, сказать не могу, – разбойник позволил себя усадить обратно. – Уважаемые затеяли большую игру, а на раздачу поставили меня. Так что не надо меня задевать, обкостылю. Давайте-ка лучше еще по одной.

– Ну, давай. Приятно с тобой иметь дело, сам себя значимым чувствовать начинаешь. За Щербатого!

Компания разразилась хохотом, на этот раз кривоносый не обиделся. В Мстиславе же взыграл азарт. Не зря он здесь! Ой, не зря. Узнать, что задумали братья Коржи, дорогого стоило. Особенно, когда на тебе висит немалый должок. К тому же когда до мармендука никак не дотянуться. Пить вирнику окончательно расхотелось, а вот проследить за Щербатым, как кликали бугая, другое дело.

– Так ты теперь у Коржей вроде воеводы? – поинтересовался один из застольников.

– Так оно и есть, – надулся от важности кривоносый. – Был у меня один конкурент, рыцарь из лехов, ему вначале предложили мое место. Я, как узнал об этом, на разговор его пригласил. На следующий день после нашей беседы он деру дал. Сам не ожидал, что так напугаю.

– Ай да молодец. Только почему лех к своим не подался, сейчас же они всем в Граде заправляют?

– Этого я выяснить не успел. Больно быстро бегает, не догнать. Но ты, если время не жмет, найди его и спроси, потом нам и расскажешь.

Компания снова рассмеялась.

– А мармендук? Ты его видел? Правду говорят, что он доверху забит богатствами? И если вынуть одно, тут же наполнится другим? – От сказанного Мстислав поперхнулся, едва не выронив из рук баклагу. Нет, ничего себе, это отребье смеет упоминать волшебный сундук Коржей, его усладу! Вирник тяжело задышал, его нос налился краснотой; он с трудом усидел на месте.

– Каждый день! – уверенно продолжил заливать хвастливый болтун. – Мне верят, так что от меня ничего не скрывают. Правда, мармендук хорош не столь златом, его-то унести не дадут, сколь иными радостями.

– Это ты о чем? Объясни по-простому.

– Может, тебе и кашицей в рот посрать? Если бы мог, объяснил, – неожиданно взорвался рассказчик. – Когда рядом с ним находишься, будто в Ирий попадаешь, так сладостно, как ни с одной девкой. Сидишь подле, стеночки поглаживаешь, в нем копаешься и ничего больше не надобно. Артефакт из Лукоморья, это тебе не просто сундучок, наполненный камушками, он живой и открывает мир, где все позволено, в котором так хорошо, что и возвращаться не хочется.

– Проще травы басурманской обкуриться, – пробурчал кто-то с сомнением, ­– там и тот же Ирий привидится, и гурии грудастые.

– Да вы, лапти, ничего не понимаете. Здесь мы кто? Черви подзаборные, твари дрожащие, ладно-ладно, иногда борзыми прикидываемся, а сей ларь делает тебя князем над князьями! Королем над королями! Его миры такие, что ни пером не описать, ни словом молвить… И делать в них можно такие вещи, которые вспомнить одновременно и страшно, и сладко… Налейте-ка лучше медовухи, в горле пересохло.

Ближе к полуночи компания поднялась из-за стола и под разухабистые песни покинула забегаловку. Вирник незаметно проследовал за ними, благо подвыпившие разбойники ничего вокруг не замечали. Однако пойти темными проулочками им ума хватило. План вызрел сам собой. В какой-то момент Щербатый задержался, махнул рукой на ушедших вперед собутыльников, развернулся и привалился к забору для обычного в таких случаях дела. Мстислав, недолго думая, подкрался и аккуратненько приложил кастетом ему по голове. Упасть мордовороту не дал, подхватил и перекинул его руку через плечо. И быстрей, быстрей, шуршать ножками от этого места. Так и добрался до тюрьмы. Слава Роду, никто из патрульных не остановил и развязанные порты с обмякшего бугая по дороге не слезли.

Еще утром заполненная тюрьма сейчас пустовала. В подвале Мстислав приковал разбойника за руку к стене, зажег над ним светильник и отошел ждать в темноту.

Кривоносый очнулся достаточно быстро. Как открыл глаза, проморгался и тут же прокричал:

– Эй?! Есть кто тут?

Его тюремщик промолчал.

Пленник дернулся, внимательно осмотрел цепь, оскалился и проговорил глухим голосом:

– Не охренел, вирник, без вины человека на улице хватать? Как князю потом объясняться-то будешь?

Услышанное позабавило: умеют же лиходеи держать себя в руках. Интересно, как он запоет, когда узнает, что его ожидает? Эх, сколько у этой стены ломалось и более стойких, и более праведных, и более достойных!

– Щербатый, а с чего ты решил, будто я тебя выпущу? Ты мне здесь больше пригодишься, – уточнил низким голосом Мстислав.