Дмитрий Павлов - Потеха колдунов - Пробуждение

Брызги, вопль и новый прыжок. Теперь уже руны волхва вызвали водную преграду, в которой русалка завязла, как в сети. Легкий шепот, и воздушный кулак отбросил ее снова в озеро. Она злобно нарезала три круга, ударила хвостом и скрылась под водой.

– Хозяйка ревность показала, – немного отрешенно пояснил проводник. – Хорошо, что мы не причинили ей вреда, бедной и так достается.

Любава неожиданно бросилась на шею Митяя и крепко его поцеловала. Так, что даже нижняя губа занемела. Его нервы такого поворота не выдержали, и он отстранил ее более резко, чем требовалось. Наверное, не следовало этого делать. Попытался ее задержать, но девушка, покраснев, развернулась и убежала. Паренек с удивлением уставился на свои руки, по которым от плеч к кончикам пальцев сползала серебристая дымка.

– Умеешь удивить, юноша, быстро отплатил за свое спасение, – поблагодарил его старец.

Потом подошел к пастуху, оперся о его плечо, постоял так недолго и направился вслед за дочкой купца в подземный отвод.

Митяй некоторое время смотрел в темноту. Он второй раз после колдовского острова смог сотворить волшбу. Это лежало за гранью его понимания. Нет, как качать Луну, срывать звезды, перемещать облака, слышать и видеть нежить – это одно, а вот напрямую воздействовать на существ – это совсем другое! С этим предстоит разбираться и разбираться. И потом, его поцеловала девушка! Живая девушка! Разве это не чудо?! Марфа только смеялась, за ликом Милавы кто только не скрывался, а Любава взяла и поцеловала.

Пастух потрогал языком распухшую губу. Солено! Эх, если бы он ее не оттолкнул! Бешено застучало сердце, внизу подозрительно набухло. Эх, если бы он мог поступить иначе! Опять представил, как красавица его целует, и теперь он ее не отпускал, не отталкивал…

Тут он вытер вспотевший лоб, развернулся и поспешил за всеми. За спиной кричали души…

Чуть позже вышли на поверхность. Однако ночь заставила вернуться обратно. Любава сторонилась пастуха. Тот старался ее не замечать. В одном из залов в нерукотворном камине, образованном благодаря причудам противостояния камня и воды, развели огонь. Старик поистине знал все о местных пещерах! Так, без труда обнаружил схрон местных рудокопов и разрядил их нехитрую ловушку.

Все трое прижались перед огнем друг к другу, тепла не хватало: Велемудр посередине, Митяй с Любавой по краям. Кудесник раздал вяленое мясо, завернутое в лепешки, и фляги с талой водой. Журчание в животе напомнило о том, что уже сутки как во рту не было ни крошки, так что еду паренек принял с особой благодарностью.

– Так откуда ты, юноша, прибыл? – спросил Велемудр. В отличие от молодых есть он не торопился.

– На закате, если смотреть через Пустоши и Леший край, а не обращать свой взор к серпу Ра-реки, лежат земли, именуемые Порубежьем, – немного тягуче проговорил отрок. От воспоминаний ком встал у него в горле, и рассказчик судорожно сделал глоток из фляги. – Там и находился когда-то мой дом, жила моя отара и текла безмятежная жизнь. Да только выгнали меня недобрые перемены, заставили покинуть родину. Не задержался я и в Княжем граде – Ингвар объявил охоту на моего спутника, рыцаря Дементия. Он славный человек и хороший воин, много лет назад из земли лехов прибыл, честно служил и выполнял поручения князя и его воевод, да времена изменились. Пришлось бежать, пока не оказались в Кистенях, где дали слово сопроводить тебя, девица, обратно к твоему отцу.

– Возвернуть хотите? А меня спросить не забыли? – сердито воскликнула та.

Митяй скосил глаза на Любаву, на ее вздернутый носик, карие глаза, румяные щечки и русые космы. Ее поцелуй еще жил на его губах, руки еще держали ее ускользающие пальцы, но в то же время он невольно подумал: какой же она еще ребенок. Сбежала от отца, настроила в Камнеграде всех против себя, забралась в пещеры, будто что-то в них могла изменить. И чегой-то он решил, что она – Снежная дева из пророчества? Правду говорят: язык мой – враг мой! Но не спорить же с ней. И он ей не ответил.

– Я не зря про души у озера сказал. Думаю, волхвам известно, что на Калиновом мосту происходит. Но известно ли, к чему все это может привести? Слышат ли мудрые мужи, как трепещет твердь планеты, как растекается по Нави хрустальный звон – звон Разлома, как кричат от боли малые существа? Понимают ли провидцы, сколько Артрия еще выдержит?

Голос пастуха надломился. О чем он думал у озера, как мог отвлечься на поцелуй, будь он не ладен!

– Вода открывает тем, кто спрашивает, воздух рассказывает тем, кто слушает, потому известно мне о проблемах Нави, – молвил старый кудесник. – Но связь между хрустальным звоном и затором на Калиновом мосту – смелое утверждение. Хотя это многое бы объяснило… как одновременно и усложнило б. Никому из живых не пересечь реку Смородину, никто не сможет бросить вызов тому, кто засел на мосту чрез нее. Так что нам остается? Молиться и просить? Просить у пращуров, которые сном закрылись от звона? Получается замкнутый круг.