Петр Ингвин - Зимопись. Книга вторая. Как я был волком [СИ]

Режим тишины отменялся.

— Вперед! — скомандовал я, бросаясь к главному залу.

— Стоять! — зычно прилетело оттуда. — У нас заложницы. Еще шаг, и начнем резать. По одной. У вас на глазах. Если вам дороги их жизни…

— У нас тоже заложники, — громко сообщил я из-за последнего рубежа, стараясь не выглянуть под возможный обстрел. — Вы. Если вам дороги ваши жизни, советую быстренько убраться. Снаружи никто не ждет. Если вы этого не сделаете…

— Вранье, — донесся голос одного разбойника оставшимся двум другим. — Нас хотят выманить и расстрелять.

Судя по всему, они рассредоточились по разным углам зала.

— Тыря, что снаружи?

— Никого, минуту назад смотрел.

— Старший убит, — продолжил я капать на мозги разбойников. — Рядом еще три трупа людей, которые не умели договариваться. Повторяю. У вас последняя возможность уйти.

— Мы возьмем по заложнице!

Ага, уже не возражают, а обсуждают варианты. Лед тронулся, господа присяжные заседатели.

Позади меня скопилась моя маленькая армия. Перевязанный Юлиан хромал, его поддерживала Тома. Дядя Люсик разводил руками, пытаясь как-то оправдаться, гнук он отставил. А зря, в любую секунду оружие могло понадобиться. Варвара и Кристина до побеления пальцев сжимали рукояти неподъемных рыкцарских мечей, с которыми справлялись исключительно со страху.

— Никаких заложниц. Выход простреливается. Кто хочет уйти, имеет последнюю возможность, потом начнем стрелять. Считаю до десяти.

— Что ты можешь один? Пусть еще кто-нибудь подаст голос.

— Предсмертные голоса ваших убитых товарищей ничему не научили?

Я обернулся к своим:

— На счет три во всю мочь кричим «Ура».

— Ура? — удивленно глянули Варвара и Кристина.

Юлиану было все равно, что кричать. Хоть рычать.

— Да. — Мне было не до филологических разборок. — Раз, два…

— Уррррраа-а-а!!! — прогрохотало под сводами в шесть глоток, долго еще отдаваясь эхом.

— Кто это? — спросил один рыкцарь другого.

— Не царберы, не войники.

Задумчивая пауза не затянулась, я даже не успел ничего придумать.

— Вы не умеете стрелять, гнуком владеют только свободные рыкцари! — Обратившийся к нам голос был немного потерявшимся. Человек сомневался. Искал возможности. Заодно сразу искал оправдания. Он хотел жить. Нужно дать ему такую возможность, тем спасти жизни учениц.

— Видишь мешок у входа? — крикнул я в зал. — Смотри.

После двух раз рука и глаз уже пристрелялись. Тмм-вшш-чпынк. Кожаное оперение заколыхалось на воткнувшемся древке прямо по центру мешка.

— Итак, считаю до десяти.

— Мы не верим, что нам дадут уйти! Что предложишь, кроме своего слова?

Мелькнула идея.

— Выводите учениц. Пусть перекроют собой выход от нас. Через десять секунд начнем штурм. Раз. Два.

— Согласны! Не так быстро!

У меня задрожали колени — как всегда, когда взбесившийся адреналин еще бурлит, а мозг вдруг понимает, что все кончилось. И что могло кончиться совсем по-другому. И рисует картинки, как оно могло кончиться.

Чуть не с плачем толпа девчонок затопотала к нам в проход, норовя укрыться в темноте со спасителями. Сзади мелькнули тени. Они меня не интересовали. Я только убедился, что ушли все трое.

— Победа! — громко огласил я.

— Алле хвала!!! — завопили девчонки.

О, вот что надо было кричать вместо «Ура».

— Алле хвала, — скупо поддержал я, чтобы не выделяться.

Дядя Люсик улыбнулся.

Варвара с Кристиной принялись резать веревки. Освобожденные ученицы бросались обниматься с Томой и папринцием. Я выглянул наружу. Вот же блин недорезанный.

— Тревога! Всем хватать оружие, вещи, все, что найдете, и — через пещеру ко второму выходу! Бегом! Юлиан, веди.

— Он ранен, — ответила за него Тома. — Не может идти.

Я подставил плечи:

— Запрыгивай и показывай дорогу.

Упала внезапная тишина.

Наш резко увеличившийся отряд выползал вверх из сквозного отверстия и устремлялся по склону в гору. Юлиан на моих плечах изо всех сил помогал двумя работавшими конечностями. Тома держалась рядом. Все постоянно оглядывались: лес внизу заполонили рыкцари. Трое отпущенных из пещеры радостно неслись им навстречу. Неизвестно откуда взявшиеся орды направлялись к оставленной нами пещере. Не знаю, видно ли нас снизу. Скорее всего. Мы же их видим — все их неимоверное количество.

Уверен, людское столпотворение хорошо видно и человолкам из верхней пещеры на горе. Дозорный должен был подать сигнал, и далее новый вожак имел три возможности. Первая: выжидать, ничего не предпринимать. Вторая: выйти через главный вход и на виду у чужаков увести стаю в сторону. Третья: скрытно переправиться к вершине горы через второй выход, который находился намного выше. Оттуда, если враг не отстал, через скалистый можно перевал оказаться в долине.