Ольга Озерцова - Веснянка

Но только…

Я не люблю тебя. Нет. И взглянул. И этот взгляд остался в ее памяти. Не смотри на меня так. Зачем же ты так на меня смотришь… Откуда эта боль?

– Отец! А если долго человека обижать, он станет камнем или волком?

– Что ты, дочка, разве у нас кто-нибудь кого-нибудь обижал?

– Я не о том. Скажи, отец, тебе никогда не было страшно, будто что-то чужое, темное рядом, где-то за твоим домом. Ты живешь, радуешься и не знаешь, а оно есть. Там… И если оно подойдет к тебе, войдет в твою жизнь, сможешь ли остаться собой, отец? Вдруг так и превращаются в зверя? Можно ли жить совсем рядом с этой тьмой – и как бы не знать?

– Что ты, моя девочка. Не одна ты боишься тьмы… Ночью случаются страшные вещи. Когда идешь сквозь черный лес, так легко потерять путь, друг друга… В темноте ведь нет солнца.

Когда-то на людей разгневалось солнце и послало им тьму и холод…

Он взглянул в тревожные, беспокойные глаза Веснянки, его светлой Веснянки, и нехотя, словно перешагивая тяжкую преграду, проговорил:

– Что ж, если так, послушай, дочка, про Великий страх ночной. Не везде, не всегда люди живут, как мы. Злым быть проще. Боль, кровь, зависть есть на земле… Ты только слышала про Великий страх ночной, от того мы уберегли наш дом, было это непросто. Ночью, в темноте случаются недобрые вещи.

И старик стал говорить. Она с расширившимися глазами слушала, что бывает с людьми там, за лесами. Жестокость…

– Зачем они так?

Старик не ответил. Он говорил и говорил, и слова его отзывались в ней черной болью. А в конце он сказал:

– Идешь сквозь темный лес, вдруг из-за ветки злой взгляд. Это случается в лесу или среди людей. Да не тронет нас Великий страх ночной, – взглянув на нее, торопливо докончил. – Не бойся, дочка. Это все только страшная сказка. Если это подойдет к нашему дому, мы скажем: «Уйди, ты несешь нам, светлым, темную ночь». И нас оно не тронет, мы дети солнца.

Девочка тихо повторила:

– Уйди, ты несешь нам, светлым, темную ночь.

Ей было стыдно признаться, как она столкнулась с тем, зловещим. Ей хотелось закрыться руками и позабыть, поверить, что ничего не было.

– Ты несешь нам, светлым, такую тьму.

А отец все заботливо смотрел на нее, ни о чем не спрашивая.

– Отец, помнишь, бабушка сказывала сказку о женщине, полюбившей волка?

Тот молча смотрел на нее.

– Отец, пожалей меня. Нет, я уже не люблю его, зачем мне тьма. Я не хочу, мне он не нужен, я не нужна ему. Он оттолкнул меня. Но только за что, за что эта боль… Отец, зачем мне это?

И она, зарыдав, упала на колени, а старик гладил, гладил ее волосы.

Так вот какую жестокую нить сплела Мокошь, сидящая на болоте, вот откуда придет к ним в дом ночь. Его дочь, его Веснянка – полюбила волка? А если так, может ли он вырвать это из ее сердца? Какое право имеет он ограждать от страданий? Разве не сама земля послала людям боль?

Светик вошел в избушку, сел рядом с Веснянкой.

– Опять грустишь? На тебя это так не похоже! Но хоть ты и грустишь, я все равно, когда вырасту, полюблю твою дочь. Ты будешь с волком, и у вас родится дочка.

– Что ты говоришь? Какой волк, откуда ты это взял?

– Обязательно. А дочка будет такая же, как ты, только грустная. Волк знал много боли.

– Светик, да что ты говоришь? Я и волк, как это?

– Понимаешь, я знаю. Бабушка говорила, детям многое открыто, – он лукаво улыбнулся. – Просто так будет хорошо. Он тебя любит.

Она с болью слушала детский щебет.

– Меня все любят.

– Нет, не так, как он.

– Ты что, говорил с волком? Где это ты его видел? Вот я пойду, расскажу отцу, он тебя отучит по дикому лесу бегать.

Светик обиженно замолчал, поняв, что проговорился. Но увидев, как она вдруг задумалась, склонив голову, прикрылась рукой, он снова подсел, отнял ее руку от лица.

– Да, мы с ним дружим. Он учит меня. Он не злой, он несчастный… Его звери любят. А он любит тебя.

– Он не умеет любить, Светик, и у него другая подруга.

– Да, я ему говорил, зачем ты с ней живешь? Но он мне не ответил.

И вдруг засмеялся, поцеловал ее в щеку.

– А я все равно полюблю твою дочку, твою и волка.

И выбежал из избы.

А весна все не приходила на землю. Каждое утро вставал старик и смотрел на застывшее серое небо.

Он знал, что каждый год приходит весна и что та детская сказка не права. Но недвижно стояли, отгородившись от всего толстой корой деревья, и с неразрешимой болью думалось ему про дочь и ее любовь к волку. Боги оставили их, Веснянка уже не поет…