Максим Виноградов - Реинкарнация Тьмы

— Ты будешь драться или валяться? — кричит Марио, прохаживаясь около.

Я сплевываю кровью. Тело отказывается повиноваться. С превеликим трудом переворачиваюсь и умудряюсь встать на четвереньки.

Грассо ходит вокруг и поносит меня последними словами.

И ведь он прав.

Нельзя выиграть бой, если только обороняться! Защитные действия легко предсказуемы. Нападающий, таким образом, ведет сражение, а защищающийся — лишь играет вторым номером. Рано или поздно нужно атаковать самому, иначе шансов на победу нет. Наш извечный спор с Хансом, который так и не был закончен.

Легко сказать — нападать. Но как?

Как только я могу различить фигуру Марио перед собой, бросаюсь ему в ноги, но он встречает меня поднятым коленом, которое чуть не сносит мне нос вместе с остатками разума. Все же мне удается обхватить его корпус, но все, что я получаю из этого — возможность устоять на ногах еще чуть-чуть.

Марио жестоко бьет меня по спине, по затылку, потом резко поворачивается и бросает через бедро, впечатывая в землю.

Дыхание сбито, а Грассо проводит удержание по всем правилам самбо — зажимает мою голову подмышкой, наваливается телом на грудную клетку, мешая дышать, и готовится сломать мне руку, подсунув ее под своею лодыжку.

Он наклоняет голову к моему уху и я слышу отчетливый шепот: «Все по плану! То, что ты заказывал — в дирижабле!»

Сильно извернув голову и едва не вывихнув при этом себе шею, я умудряюсь вцепиться зубами ему в руку. Сжимаю челюсти изо всех сил и ощущаю во рту кусок чужой плоти. Марио кричит очень громко, орет, как резаный. И этот крик придает мне сил.

Свободной рукой дергаю противника за волосы, неимоверным усилием всех мышц мне удается перевалить его через себя. Теперь я оказываюсь сверху.

Грассо брыкается, отбивается не глядя, обеими руками. Я хватаю его руки своими, максимально откидываюсь назад, а потом со всей возможной силой внедряю свой лоб в область его переносицы. Мне удается повторить этот прием еще дважды, прежде чем Марио вырывается.

Он отмахивается локтем, превращая мои губы в фарш, но зато я успеваю в последний момент оседлать его спину.

Я обхватываю его шею мертвой хваткой, молниеносно пропускаю руку в замок.

Вот и все. И он это понимает. Хотя еще пытается бороться, стремится ослабить или сбить захват, бьет наугад за спину. Но все это лишь ускоряет агонию.

Я подношу губы к его уху и заставляю себя прошипеть: «Не просрите Пруссию!»

И сдавливаю захват изо всех сил. Через несколько секунд у меня в руках бессознательное тело. Очень надеюсь, что я не передержал.

Прошло, должно быть, немало времени, прежде чем я сумел подняться на ноги. Никто мне не помогал, но и не мешал.

Дождь поливает уже чуть сильнее, его капли приятно холодят избитое тело.

Я и до этого выглядел паршиво, а уж теперь и вовсе — краше в гроб кладут. Весь в крови, своей и чужой. С ощущением боли в каждой точке, где хоть что-то может болеть. И с громадным распухшим синяком вместо лица.

— Ну так что, я забираю дирижабль?! Или у кого-то есть возражения? — произношу я с вызовом.

Хотя, может, мне только показалось, что я это произнес. Никто не отвечает на мою дерзость. Только один из незнакомцев склоняется над поверженным Марио. Все таки лекарь. Повезло ему.

Следующее, что я чувствую это ощущение полета. Я лежу на чем-то мягком, нежные руки бережно пытаются вытереть мое лицо. Открываю глаза — так и есть, мы в дирижабле. Пересиливая боль, поворачиваю голову. В рулевой рубке восседает Григорий, рядом со мной Анжела. По ее щекам катятся слезы.

— Ты как, живой?

— Вроде бы...

С ее помощью мне удается занять полусидячее положение.

— А теперь, может, кто-нибудь мне объяснит, что это вообще было? — с вызовом произносит девушка.

— А что, собственно, тебя не устраивает? — довольным баском откликается Химик.

— Ну... Как-то все слишком красиво сложилось! Нелепый суд, смертный приговор, чудесное спасение, этот ваш дурацкий поединок — и хоп! вместо виселицы у нас оказывается свой собственный дирижабль! Кстати, полностью оснащенный для дальнего путешествия.

Со стороны Григория раздается сдавленный смешок.

— Похоже на план, не находишь? — я пытаюсь улыбнуться, что, учитывая мою избитую физиономию, выглядит, наверняка, просто ужасно.

Анжела некоторое время сидит неподвижно. Наконец, в ее глазах проскакивает понимание.

— Значит, Марио... он?...

Я киваю одними глазами.

— Вот черт! — девушка театрально всплескивает руками, — Я только-только смогла его возненавидеть!