Терри Пратчетт: Вещие сестрички [litres]

– Не думаю, что это уместно, сержант. Если не возражаешь, я все-таки попробую защелку.

– Сир, вы мне сердце разбиваете.

– Что ж, прости.

– Ну можно я хотя бы двери выбью?

– Нет!

– А поджечь сортир?

– Ни в коем случае!

– Тот курятник как раз подойдет, чтобы…

– Сержант!

– Сир!

– Возвращайся в замок!

– Как, бросить вас тут одного?

– Дело весьма деликатное, сержант. Уверен, вы человек безупречных качеств, но бывают моменты, когда даже королям нужно побыть одним. Тут замешана одна молодая особа…

– А. Намек понят, сир.

– Спасибо. Помоги мне слезть с коня, пожалуйста.

– Ой, простите, сир. Как бестактно с моей стороны.

– Не стоит.

– Может, вам ее подбодрить…

– Пожалуйста , сержант, возвращайся в замок.

– Да, сир. Раз вы так решили, сир. Спасибо, сир.

– Сержант?

– Да, сир?

– Мне нужно, чтобы кто-нибудь отвез мой колпак и бубенцы назад в Гильдию в Анк-Морпорк, раз уж я ушел в отставку. Ты мне кажешься идеальным кандидатом.

– Спасибо, сир. Премного благодарен.

– Все твое, кхм, горячее желание услужить.

– Да, сир?

– Скажи, чтобы тебя поселили в одной из гостевых комнат.

– Да, сир. Спасибо, сир.

Раздался удаляющийся стук копыт. Несколько секунд спустя щелкнула задвижка, и шут крадучись вошел в дом.

Требуется немалое мужество, чтобы ночью войти на кухню ведьмы, но, пожалуй, не меньшее, чем носить фиолетовую рубашку с бархатными рукавами и зубчатыми краями. Впрочем, были и плюсы. На одежде не имелось ни единого бубенца.

Шут принес бутыль игристого вина и букет цветов. Оба подарка не слишком хорошо пережили дорогу. Он положил их на стол, а сам сел у янтарных углей очага.

Шут потер глаза. День выдался долгим. Веренс II не считал себя хорошим королем, однако он всю жизнь старался быть тем, кем не должен, и обладал исключительным упорством. Насколько он видел, ни один из предшественников подобными муками совести не страдал. Столько всего надо сделать, столько починить, столько организовать…

Вдобавок ко всему оставалась проблема с герцогиней. Отчего-то шут решил перевести ее в достойную камеру в просторной башне. Все-таки леди Флем стала вдовой, а вдов надо уважать. Однако герцогиня доброты не оценила и сочла ее слабостью. Шут ужасно боялся, что ему придется отрубить даме голову.

Нет уж в работе короля ничего веселого. Мысль оказалась настолько точной, что шут приободрился.

Затем, некоторое время спустя, уснул.

А вот герцогиня не спала. В настоящее время она была на полпути вниз по стене замка, спускалась по веревке из связанных между собой простыней. Весь предыдущий день леди терпеливо расковыривала известку вокруг решеток окна, хотя, по правде говоря, ту можно было вырвать из стены с помощью куска сыра. Каков дурак! Он дал ей столовые приборы и кучу постельного белья! Вот как поступали эти люди. Они позволяли своему страху принимать за них решения. Они боялись герцогиню, даже если считали, что та в их власти (а слабые никогда не повелевают сильными, никогда). Брось узурпаторы ее в тюрьму, она бы получила огромное удовлетворение, заставив себя пожалеть о том, что родилась на свет. Но ее окружили одеялами и заботой.

Она еще вернется. Снаружи лежал большой мир, а герцогиня умела жать на нужные рычаги и заставлять людей делать то, что ей хочется. На сей раз она не будет обременять себя мужем. Слабак! Худший из них; ему не хватило смелости стать таким же плохим, каким он был в глубине души.

Герцогиня тяжело приземлилась на мох, остановилась, чтобы отдышаться, а затем, с ножом наготове, ускользнула вдоль стен замка в лес.

Она пойдет до самой границы и проплывет там по реке или, возможно, построит плот. К утру окажется слишком далеко для погони, да и, честно говоря, она очень сомневалась, что ее будут искать.

Слабаки!

Герцогиня двигалась по лесу с удивительной скоростью. В конце концов, там имелись такие тропы, где тележка смогла бы проехать, а леди Флем неплохо ориентировалась на местности. Кроме того, все, что ей нужно было, это спускаться под гору. Как доберется до ущелья, просто пойдет за потоком.

Вокруг по-прежнему было слишком много деревьев. Дорожка никуда не делась и шла в более или менее правильном направлении, но стволы по обе стороны от нее росли гуще, чем можно было ожидать, и, когда герцогиня попыталась повернуть назад, сзади вообще не оказалось тропы. Леди Флем крутнулась, ожидая увидеть, как деревья перешагивают с места на место, но те стоически высились перед ней, твердо укоренившись во мхе.