Дженнифер Эстеп: Яркое пламя магии

— Ты самый ужасный вор, которого я когда-либо встречала.

Феликс Моралес сердито посмотрел на меня, остановился и бросил на землю чёрную спортивную сумку, которую нёс. Я поморщилась, когда предметы, находящиеся в ней, загремели, ударившись друг о друга.

— Почему ты так говоришь? — спросил он.

— Ну, даже на знаю, — огрызнулась я. — Может потому, что ты топаешь по лесу так, будто пытаешься раздавить каждую травинку под ногами. Не говоря уже о том, что тюкаешь своим мечом по каждому кусту, как будто мы в джунглях. А ещё эта твоя болтовня. Тот факт, что ты болтаешь без умолку. Удивительно, что ты не потерял сознания от недостатка кислорода.

Глаза Феликса сузились.

— А что плохого в том, чтобы непринуждённо беседовать, пока мы пробираемся через лес?

— Непринуждённо беседовать? Да ты говоришь безостановочно с тех пор, как мы покинули особняк.

— Вот как?

Я вскинула руки вверх.

— На самом деле, когда идёшь кого-то грабить, нужно помалкивать и вести себя тихо! Всё очень просто!

Феликс упрямо посмотрел на меня, собираясь скрестить руки на груди, но потом осознал, что всё ещё держит в руке свой меч. Тот же меч, которым он последние двадцать минут махал направо и налево, словно мачете. Он сверкнул на меня взглядом, но в конце концов засунул оружие в ножны на своём поясе. Что ж, это, по крайней мере, избавит нас от части шума. Если бы я ещё смогла сейчас раздобыть немного клейкой ленты для его рта…

Феликс обвинительно ткнул пальцем в парня, который стоял рядом и как раз тоже опускал свою чёрную спортивную сумку на землю, хотя делал это гораздо тише, чем Феликс.

— А почему ты не читаешь лекцию ему, чтобы он тоже вёл себя тихо?

— Потому что Девон может передвигаться по лесу, не ломая каждую ветку, на которую наступает.

Феликс презрительно фыркнул.

— Ты так говоришь, потому что вас двоих последние время за уши друг от друга не оттянешь.

Я напряглась, потому что всё ещё не привыкла к тому, что у меня теперь были отношения с парнем, и тем более говорить о них с лучшим другом этого парня. Но Девон Синклер подошёл и обняв меня за плечи, притянул к себе.

— И это были лучшие две недели в моей жизни, — сказал он, прежде чем широко улыбнуться.

С его чёрными волосами, бронзовой кожей и тёмными, проникновенными глазами, Феликс, несомненно, был довольно мил, но именно Девон заставлял моё сердце биться так же быстро, как сердце древесного тролля под воздействием сахара. Лучи заходящего солнца, проникающие сквозь листву, заставляли вспыхивать пряди, цвета мёда, в шоколадно-коричневых волосах Девона, в то время как его красивое лицо находилось в тени. Но именно его глаза всегда гипнотизировали меня, глаза, которые были такими же ярко-зелёными, как лес вокруг нас.

Я положила голову на его мускулистое плечо и прижалась, чтобы почувствовать тепло его тела и вдохнуть пряный, свежий сосновый запах. До сих пор быть вместе с Девоном казалось мне прекрасной мечтой, и иногда мне приходилось напоминать себе, что мы действительно стали наконец парой.

Кто бы мог подумать? Только не я, Лайла Мерривезер, девушка, которая жила на улице в течение четырёх лет, прежде чем начала работать на семью Синклеров в начале лета. И я никогда не ожидала, что влюблюсь именно в Девона Синклера, стража семьи и сына Клаудии Синклер, главы той самой семьи.

Может я и была отличной воровкой, но когда дело касалось людей, всё моё мастерство заканчивалось. Я предпочитала очищать их карманы, вместо того чтобы дружить. Но Девон проигнорировал и преодолел все мои защитные барьеры, просто будучи милым, внимательным, честным, верным парнем. Я ничего не сделала для того, чтобы заслужить его. Но теперь, когда он стал моим, я собиралась заботиться и защищать его изо всех сил. На самом деле, одна из моих главных задач в семье состояла в том, чтобы быть телохранителем Девона, но он приглядывал за мной так же, как я за ним.

Не поймите меня неправильно. Не то, чтобы я внезапно дала слабину или что-то в этом роде. Я всё ещё регулярно работала на улицах Клоудбёрст Фоллса в Западной Вирджинии, обчищая карманы, и не брезгала умыкнуть у людей, которые могли себе это позволить, телефоны, фотоаппараты и другие блестящие вещицы. В конце концов, я должна была держать себя в форме. Но теперь почти все мои кражи служили для всеобщего блага и были одобрены мафией. Как и моя работа сегодня вечером. Ту, что подвергал опасности Феликс своей постоянной болтовнёй и топотом.