Юлия Пушкарева - Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

Кентавры, впрочем, тоже еле подавляли любопытство, глядя на их странную компанию. Больше всего их смущали юный боуги и не менее юный дракон, сопровождавшие грязных и жалких, пропахших лесом восточных путников.

- Это не очень удобно - жить без своего дома, - заметила Уна чуть погодя. Носильщики уже свернули к скромному навесу из мягких прутьев - наверное, ивовых, - присыпанному травой. - Хотя, говорят, в Шайальдэ осталось нечто подобное.

Лорд Ривэн вздохнул.

- Точно, леди Уна. Моя мать - наполовину шайальдианка, и она рассказывала, что и там люди несколько раз в год кочуют по жаркой степи. Ужасно.

Уна задумчиво прищурилась, но ничего не сказала. Вероятно, пытается осмыслить сложную историю рождения лорда.

Похоже, не проще её собственной.

Но ему ли судить - не знающему отца и бесславно потерявшему мать? Шун-Ди впервые подумал, как все они безродны в этом запутанном путешествии. Каждый по-своему. Эта простая мысль чуть не заставила его споткнуться на ровном месте.

- На этом основана их жизнь, - объяснил он, будто оправдывая кентавров - или себя. - Всё в мире для кентавров есть скачка. Путь. Они говорят "гирдиш".

- Да, но в чём смысл пути, если он никуда не ведёт? - Уна горько улыбнулась краешком губ; лорд Ривэн, как всегда, незаметно задержал дыхание, глядя на эту улыбку. - Дорога меняет, иногда до неузнаваемости. Но ведь понять это можно, только когда возвращаешься домой.

Домой. Значит, вот чем для неё обернулись поиски отца?.. Шун-Ди не стал спрашивать - просто согласно склонил голову.

Под ивовым навесом стояли двое кентавров: рыжая женщина (рыжая полностью, точно пламя: от волос, заплетённых в две толстых косы, до бархатистой уже на вид шкуры) и молодой гнедой мужчина. Он поставил ногу на перевёрнутый чурбак, и женщина бинтовала её, преклонив колени. Лиса положили чуть дальше, у травяной "стены"-занавеси (Шун-Ди вдруг с новой остротой почувствовал, как соскучился по ширмам и циновкам своего уютного дома); тот лежал на спине, вытянув худые ноги, и недовольно ждал своей очереди.

По крайней мере, можно было предположить, что недовольно.

- Простите за вторжение, - Шун-Ди поклонился, когда целительница и больной уставились на них с одинаковым удивлением.

- Ах, ещё один переводчик? Чудно, - неизвестно чему улыбнулась женщина. Она была очень смуглой, как миншийки с южных островов - но, естественно, в разы более мускулистой и ширококостной. - Подождите немного, пока я закончу с Фарисом-Энтом. С вашим другом нет ничего опасного: я уже осмотрела его. Звёзды светят ему, и трава гладка под его шагами.

- Осмотрела так быстро? - вырвалось у Шун-Ди, но он тут же виновато осёкся. Целительница туго затянула узел на повязке, поднялась и отошла к кадке с водой, чтобы отмыть руки от жирной мази.

- Долго лекарь смотрит на тех, кто действительно нуждается в помощи. Например, на тебя.

- На меня?

- Да, человек с востока. Я вижу, что твой Гирдиш неровен, что ты сбился с пути, - женщина оглянулась на него через плечо. Шун-Ди стало не по себе от такой проницательности; и ещё - впервые - оттого, что грудь женщины не прикрыта ничем, кроме кос. Лис наверняка заметил это гораздо раньше. - И твоей красивой спутнице тоже не помешало бы исцеление. Настоящее исцеление, я имею в виду.

"Красивая спутница" каким-то чутьём немедленно поняла, что речь о ней, и коснулась локтя Шун-Ди.

- Что она сказала?

- Что с Лисом всё будет хорошо, - Шун-Ди предпочёл передать усечённую версию.

- А вожак? - Уна скептически приподняла бровь. Не зная её, можно было решить, что участь Лиса её совершенно не интересует. - Я могу поговорить с их вожаком?

- Эмм. Не думаю, что прямо сейчас...

- Добро пожаловать в наш садалак, - вмешался кентавр с перевязанной ногой. На его бледном скуластом лице по-юношески играл румянец; бинты и примочки покрывали ещё предплечье и часть груди. Раны, вдруг дошло до Шун-Ди. Боевые раны. О Прародитель, что тут случилось? Неужели они так не вовремя? - Всегда хотел увидеть кого-нибудь с востока Обетованного. И не слушайте Нгуин-Кель, - кентавр робко улыбнулся. - Она славная женщина, но иногда говорит Хаос знает что.

- Спасибо, - кисло сказал Шун-Ди. Кентавр осилил два хромающих шага вперёд и протянул ему руку.

- Меня зовут Фарис-Энт, сын Дитуса-Энта и Триан-Тиль.

Шун-Ди представился, пожав шершавую, но слабую ладонь. Потом представил - по очереди - всех, кто ввалился под тесный навес за ним следом. Уна и лорд Ривэн удостоились почтительного кивка, Тим - удивлённой гримасы, Иней - робкого возгласа восхищения.