Елена Чудинова - Лилея

«Что?!»

«Сам бы рад, что б сие прикошмарилось с давешнего шампанского».

«Как далёко враги от города?»

«Почитай в оном».

«Пытаются высадиться? — Филипп влезал уж одной рукою в рукав сюртука. — У меня с собою кроме шпаги пара пистолетов. Не Бог весть что для ночного боя».

«Пустое. Государыня приказала Мусину-Пушкину вооружать горожан. Открыты арсеналы, ближний вовсе рядом, мне сказал полицейский солдат. Там возьмем ружья. Ах, нелегкая! Злощасная моя рука! Вовсе я о ней забыл!»

«Да, Владимир, Вы не годитесь в ближний бой».

«Пустое, сгожусь хоть в орудийную прислугу, а в худшем случае буду драться левой, уж как Бог даст».

«Согласился б с Вами, но… — На чело Филиппа упала тень. — Я буду просить Вас об одолжении, как дворянин дворянина».

«Не надобна мне охрана! — Нелли, наконец, забравшаяся в первую попавшуюся юбку, хорошо б, коли не наизнанку, вышла к мужчинам. — Господин Василиск-Минский прав, он и с одною рукой не лишний».

«Нет, Елена Кирилловна, прав не я, а Ваш супруг, — с легким поклоном отвечал сосед. — Не пеняйте на навязчивость, но я остаюсь с Вами».

С улицы между тем уже доносились топот многих ног и крики. Филипп покинул их столь быстро, что Нелли не успела даже испугаться. Только глупая мысль мелькнула в голове: а в трагедиях-то вовсе иначе! Какой-нито Куриаций страницы три бы говорил о том, что Отечество надобно защищать, оставляя место для ответных реплик жены, тоже весьма пространных. А тут на тебе: похлопал себя по карманам, проверяя наличье необходимых мелочей, разбил пистолетную пару, протянувши один Василиск-Минскому, а второй заткнув за пояс, нацепил шпагу, «Гляди у меня, Нелли, самое без кунштюков!», скользнул губами по щеке, набросил на плечо полу плаща — и был таков. Ничего, оно и к лучшему. Вить не бывает, чтобы так уходили сериозно — навсегда. А коли бывает? Коли так и расстаются взаправду — не успевши поцеловаться, не наглядевшись в любимые глаза? Сердце оборотилось в холодного трусливого зверка, трепещущего мелкою дрожью.

«Елена Кирилловна, — мягко напомнил о себе Василиск-Минский. — Может статься, мне не докучать Вам в минуту тревоги? Я прекрасно просижу у Ваших дверей, вот только стул выставлю в коридор».

«Ну вот еще, — Нелли взяла себя в руки. — Вы гость, так и сидите в гостиной. Я к Вам выйду сейчас».

Долгой, бесконечно долгой была эта ночь. В особенности первые часы, когда толпа нечаянных защитников отхлынула с улиц, и сделалось тихо.

«Худо для Санкт-Петербурга, когда я в нем гощу, — пыталясь улыбаться, молвила Нелли. — Право, недобрая примета! О прошлый раз наводненье вышло, нонче враги напали. Ей-же ей больше не приеду!»

Владимир пошел расспрашивать о наводнении. Немедля перед Нелли возникло несколько затруднений. Как объяснить, что две девочки оказались на улице безо всяких взрослых? Не признаваться же взаправду, что были обеи одеты юношами? Пришлось состарить Катю и возвести ее в свои няньки, домовладелицу же сделать дальней родственницей.

Лавирование меж сими повествовательными рифами несколько развеяло Нелли, когда в рассветающей дали послышалась оружейная пальба: окна в комнатах мелко зазвенели.

Канонада длилась десять часов. Так и прожили они их вдвоем: Ульяна с перепугу застряла у сватьи, Митрий же, как после выяснилось, так и отправился из кабака в ополчение.

В воздухе висел пороховой дым, висел густыми тучами, доносимыми северным ветром. Близко, вовсе близко подступил враг, воодушевленный открытостью столицы. Уж после узнала Нелли, что до неприятельской высадки дело не дошло. На подмогу Государыне, самое возглавившей было оборону, больно уж неповоротлив да тугодумен показал себя губернатор Мусин-Пушкин, поспел адмирал Грейг. Через те десять часов, что протомились они в гостинице на Невском, шведы отступили на Свеаборг. После узнала она, что и Филипп томился не с большим толком, но с меньшим удобством, средь толпы таких же как он добровольцев.

Само собою, что знакомство, составленное в столь роковых обстоятельствах, вышло куда сердечней, чем бывает обыкновенно в подобный краткий срок. (Уж через четыре дни они распрощались.) Однако ж и оно постепенно расстроилось. Первый год новоиспеченные друзья обменивались посланиями, из коих Филипп и Нелли узнавали между прочим, о карьерных успехах Василиск-Минского. После же Росковым стало не до переписок. Понятное дело, случись Владимиру оказаться в их краях, уж он знал бы, где найти гостеприимство, но похоже, что в их края его не заносило. Филипп же дважды ездил в столицы, как догадывалась Нелли, не для роскоши общения, и знакомцев, следовательно, не разыскивал.