Виктор Карасев - Трактирщица

музыкой, и так и было, и музыкой было каждое движение, и

музыкой был неудержимый стон наслаждения. И шквалы страсти, и

разливы нежности были великой симфонией Природы, которую они

исполняли без фальши…

— А ты сейчас такой же, как в твоих песнях!

— И в любви и в песнях можно быть только настоящим…

— Я поняла, что всю жизнь ждала только тебя, Дик!

— А я искал только тебя, Тири…

— Ты ведь напишешь мне песню? Только мою, про меня?

— Конечно, да! Еще не знаю, что это будет, но это должно

быть достойно тебя!

А сейчас песней было их единение, прекрасной и нескончаемой

песней. До рассвета не сон, но только наслаждение смыкало их

глаза, и это казалось бесконечным, пока вдруг нескромное

солнце не ворвалось в окошки маленькой комнаты. День обещал

быть солнечным, прекрасным весенним днем, но лучше бы он не

наступал так рано! Тири со счастливым лицом выскользнула из

рук менестреля, прошептав что-то о делах, и Дик хотел бежать

следом, но вдруг то ли заснул, то ли потерял сознание…

Когда солнце стояло уже высоко, он очнулся, еще не в силах

понять, где сон, где явь, что было, а что только пригрезилось?

Но несомненно правдой было то, что мимолетная вроде бы

остановка обернулась редкостным счастьем. Надолго ли? Неужели

сила подлинной любви не поможет ему соединить судьбы Странника

и необычной трактирщицы? Неужели не отпустит его Дорога хотя

бы на несколько дней или недель? Или, может быть, наступил все

же конец его скитаниям?

В таких мыслях Дик долго плавал между сном и явью, то

проваливаясь в череду видений, то возвращаясь в комнатку под

крышей, но наконец пришел в себя окончательно. В комнате вроде

ничего не изменилось, только солнце, хоть и стояло еще высоко,

явно клонилось вниз. А на столике оказался заботливо

приготовленный обед, уже остывший. Дик ощутил прилив здорового

волчьего голода, и прилив сил, и прилив радости… Будь что

будет, а сейчас есть счастье! Есть!

Дик распахнул окно. Весна, весна торжествовала везде! Небо

было все еще безоблачным, и таким же безоблачным казалось

будущее. С твердым намерением не терять ни минуты грядущего

счастья Дик с верной лютней спустился вниз, в зал. Где же еще

можно встретить Хозяйку? Как произойдет новая встреча, будет

она откровенной или придется таиться от любопытствующих?

Мелькнула на миг мысль, что может не все оказаться гладко в

этом мире. Но, хотя бы, есть за что бороться! И даже крысиная

мордочка Гримзи показалась певцу милее, чем вчера, тем более

что приказчик изобразил улыбку, вежливо предлагая эль

"уважаемому мастеру певцу". Дик с благодарностью принял кружку

и прислонился к стойке, неспешно потягивая кисловатое пойло и

окидывая взглядом еще малолюдный зал. В это время испуганно

звякнул колокольчик, и резко распахнулась дверь, впуская

нового гостя.

Вошедший явно был воином, и похоже — наемником. Кожаная

куртка с крылышками наплечников и начищеными до блеска

металлическими пластинами была слишком нарядна для просто

доспеха и слишком основательна для просто наряда. К нарядному

поясу подвешены короткий меч и кинжал. Взгляд прямой и

уверенный, волевое лицо со шрамами, которые его скорее

украшали, чем уродовали. Ростом не выше Дика, воин все же

выглядел очень внушительно, был широкоплеч и строен.

Он зашагал к стойке напрямик, заранее уверенный, что перед

ним все расступятся. Небрежно хлопнул по тугому кошельку

(Гримзи сразу ожил, глаза его разгорелись). Вытащил не глядя

монетку, повертел золотой в воздухе, насмешливо глядя в лицо

Гримзи, который следил за монетой, как пес за костью в

хозяйской руке; наконец вояка прихлопнул деньги к стойке:

— Кружку лучшего вина, быстро!

— Сейчас постараюсь, господин… Как звать вас, сударь,

откуда вы?

— Зови меня капитан Твидо… Можно просто Твидо! — на весь

зал отчеканил воин, явно для всеобщего сведения.

"Непохож на командира. Видно, подражает своему начальнику

или кому-то еще", — решил Дик.

— Хорошо… Вот ваша кружка, капитан, — залебезил Гримзи.

Тут же добавленная ему монетка подтвердила предположения Дика.

Певца это позабавило, как и маневр Гримзи: Дик уже успел

разобраться в содержимом бочонков и увидел, что верный себе

скряга даже столь щедрому посетителю выделил дешевое вино,

отличающееся крепостью и сладостью, но не изысканным букетом.