Любовь Романова - Люди крыш. Пройти по краю

— Что случилось на обочине, после того как… Как они в меня… — Этот вопрос стоил Жене огромных усилий. И дело было даже не в жутком воспоминании о встрече ее ноги с двумя пулями — она знала: там произошло еще что-то. Что-то, о чем ей совсем не хотелось думать.

В салоне мини-вэна повисла мрачная тишина. Казалось, каждый из присутствующих, включая грустного бульдога на соседнем с Женькой сиденье, ждал, когда кто-нибудь другой объяснит, почему им удалось сбежать.

— Что-что! Окочурились они все — вот что! — наконец нарушил молчание водитель. — Попадали на землю и давай хрипеть, ёшки-макарошки. А у самих лица серые, в морщинах, точно за секунду состарились.

— Тим, что это значит?

— Ты думаешь, я знаю? Эти… люди и впрямь, будто разом стали стариками. Я такого никогда не видел.

— А потом?

— Потом я принес тебя сюда, вытащил из-под машины Павла Ивановича, где он прятался, и уговорил его везти нас в Абхазию.

— Уговорил! Как же! — сердито забубнил водитель, и Женьке стало ясно, что «уговорил» не самое подходящее слово.

— Мы далеко уехали?

— Далеко. Ты часа три в отключке была. Наверное, от болевого шока. До Абхазии километров пятьсот осталось.

— Тим, а ты не думал, как они нас нашли?

— А чего искать-то? Дорога к крыланам одна.

— Как тогда они узнали, что мы едем к людям ветра?

— Ну, как? — Тим задумался, уставившись на мелькавшие за окнами дома. Мини-вэн объезжал Ростов. — Это не может быть Марта, — наконец тихо произнес он.

— Кроме нее, никто не знал. Ты звонил только ей. Достаточно было передать твои слова СКК, и на дороге появилась засада.

— Нет! Зачем это Марте?

— Она ведь на самом деле может думать, что через несколько лет я захочу захватить власть. Шепот же говорил. Помнишь?

Тим потер серый от грязи подбородок, почесал пальцем бровь и сосредоточенно посмотрел на Женю.

— Кроме Марты, о том, где мы находимся, мог знать еще Шепот. Почти у всех наших в телефонах маячки. Чтобы на помощь прийти, если что. Он же целитель.

— Значит, Марта или Шепот…

Сложно сказать, чье предательство было обиднее.

— Нет! Родион Петрович этого не делал! — Женя почувствовала, как одновременно со словами Федора у нее внутри вспыхнула боль. На мгновение ей представилось, как несколько тупомордых бультерьеров вгрызаются в ее ногу. — Он не мог! Слышите, вы? Не мог! Он меня любит!

Боль стала невыносимой. Не в силах терпеть Женя упала на спинку кресла и закрыла глаза.

— Федь! Перестань! — испуганно завопил Тим. — Ей же плохо! Смотри! Никто твоего Шепота не обвиняет. Мы просто не знаем, на кого думать.

Постепенно рука маленького целителя заставила бультерьеров оставить Женьку в покое. Медленно приходя в себя, она видела, как Тим достал из телефона СИМ-карту и швырнул ее в окно. Потом, подумав немного, отправил следом мобильник.

Красный кружок на карте мигнул последний раз и исчез. Мужчина, наблюдавший за монитором компьютера, в задумчивости забарабанил пальцами по испещренной надписями столешнице. На темно-коричневом дереве были выцарапаны формулы химических реакций, наборы загадочных символов и носатые рожицы. Человек нажал кнопку вызова на серебристой панели, вмонтированной в поверхность стола.

— Какие новости?

— Сид умер. Только что, — ответил суховатый мужской голос. Помолчал немного, потом, прокашлявшись, продолжил: — Пятеро под капельницами. У них обезвоживание организма. Но врачи говорят, что через неделю вернут мужиков в строй. У Хвоста физиономия исцарапана, а так держится. Ему одним шрамом больше, одним меньше — всё по барабану…

— А ты?

— К бою готов. Когда?

— Они пропали. — Мужчина снова взглянул на монитор. Карта окрестностей Ростова оставалась пустой. — Думаю, уничтожили телефон.

— Какая разница, Кирилл? Мы же знаем, куда они направляются! Дай мне вертолет, и через три часа девчонка будет у тебя.

— Нет, Кудай. Не сейчас. Вся эта история смахивает на чью-то грязную интригу.

— Но они же уйдут!

Кирилл встал из-за стола, оттолкнув в сторону потертое кожаное кресло, и отошел к окну. Аппаратура позволяла говорить ему из любой точки кабинета. Погруженный в мрачную задумчивость, он взял с полки пыльного серванта короткий арбалет и прицелился в пенопластовую мишень, закрепленную на стене. Сухой щелчок спускового крючка, шипение стрелы, и оранжевое оперение задрожало в пяти миллиметрах от центра круга.

— Черт! Промазал! — выругался хозяин кабинета.

— Что? — встрепенулся невидимый собеседник.