Наталья Ткаченко - Подруга

Орк шагнул к ним и хозяйским жестом положил руку на плечо девушки, едва заметно усмехнувшись, когда глаза эльфа потемнели от гнева.

— Радег, это Ллио, — Тхар почувствовала, что сгущается напряжение, и попыталась его разрушить. — А это… его друзья, — выкрутилась она, потому что не знала третьего эльфа, продолжавшего восседать на лошади, свысока поглядывая на окруживших их орков и как бы невзначай положившего руку на эфес меча.

— Это Ванериллиан Странник, — спохватился Ллио. — А это — мой старший брат, Дирелл Алленгоранле. И нам очень приятно познакомиться, — уверенно соврал юноша в соответствии с правилами этикета.

— Вы и вправду похожи, чертами лица, — признала девушка, сравнивая братьев, и внимательнее посмотрела на младшего эльфа: — Ты ещё подрос!

— Это тебе кажется, — засмеялся Ллио. У эльфов период роста заканчивался около двадцати лет, но сам Ллио уже побил все семейные рекорды, и думал, что дальше уже некуда.

— Подрос, подрос, — настояла на своём Тхар, продолжая внимательно его разглядывать. — И вообще, так… возмужал…

Юноша улыбнулся:

— Ты меня всего месяц не видела!

— Дети так быстро растут, — язвительно усмехнулся за её плечом орк, а Тхар (его Тхар!) неожиданно рассмеялась. Ллио аж задохнулся от обиды, но не успел возмутиться, как Тхар всё вернула на свои места, покосившись на орка:

— И однажды вырастают! — она обернулась к орку окончательно: — Ты не возражаешь, если они присоединятся к нашему обозу?

— К нашему? — хмыкнул орк, разглядывая нежданных попутчиков не слишком приязненно.

— К твоему, — покладисто поправилась Тхар и посмотрела орку в глаза. Не просительно, но так, что любой бы понял — она не забудет как отказ, так и согласие.

После недолгих колебаний Радег кивнул: ведь Тхар вполне могла просто оставить обоз — с тремя попутчиками-эльфами ей ничего не грозило.

— Тогда идите к костру, — пригласил всех Цедарг. — Друзья Тхар — наши друзья.

Радег едва слышно хмыкнул.

— Благодарим вас за приглашение, — кивнул Риан. — Мы с удовольствием присоединимся к трапезе, — он обернулся к Тхар: — Но мне бы сначала хотелось…

— Направо в лесу, около пяти минут ходьбы, полянка, и у неё ручеёк, — мгновенно поняла всё Тхар, и просветлевший эльф исчез в указанном направлении.

— Тхар, мне нужно с тобой поговорить, — серьёзно сказал Ллио и твёрдо глянул в глаза орку: — Наедине.

— Далеко не отходите, — рука рыжего соскользнула с плеча Тхар, как бы невзначай слегка погладив. Ллио сжал зубы и потянул Тхар в сторону, противоположную той, в которой скрылся Странник.

Через минуту у костра остался только слегка оробевший Дирелл. Однако эльфийская гордость не позволяла ему показать стеснение, да ещё перед орками и юноша слегка поклонился, невозмутимо присел рядом с Мирелой, так и не выпустившей черпак из руки, расправил складки одеяния и, очаровательно улыбнувшись девушке, спросил:

— Не накормите ли вы, прекрасная дева, усталого путника? Пахнет очень вкусно, — эльф втянул носом воздух, прикрыв глаза, открыл их и снова улыбнулся девушке.

Мирела неожиданно засмущалась, закраснелась и поспешила исполнить просьбу эльфа. Обозные, до этого только несколько насторожённо глядевшие на него, согласно посмурнели. Все они рассчитывали на благосклонность хорошенькой девушки, а тут появился конкурент, да ещё и — для орков это было почти равнозначно оскорблению — треклятый эльф!

Один только Цедарг не сверлил взглядом невозмутимо поглощающего ужин Дирелла. Старый орк смотрел туда, где скрылась светлая макушка эльфа, державшего за руку Тхар, которую весь обоз уже сосватал Радегу, как оказывалось, излишне скоропалительно. Что думал на этот счёт орк, знал только он сам, а на его невозмутимом лице даже самый внимательный наблюдатель ничего бы не прочёл.

Света в лесу было, прямо скажем, немного. Точнее, совсем не было — только луна время от времени выглядывала из-за облаков. От костра свет сюда тоже не доходил, поскольку в порыве чувств Ллио утащил девушку слишком далеко. А ночное зрение у эльфов, что бы они сами по этому поводу ни думали, всё же хуже, чем у орков.

Поэтому Ллио не слишком хорошо видел выражение лица Тхар, когда он, наконец остановившись, вываливал на неё новости за прошедшие пять недель. Вперемешку: и про бывшего друга, и про маму с Ллиором, и, разумеется, первым делом — про саму Тхар и Тилю. И завершил долгий монолог заданным с искренней заинтересованностью вопросом: