Александрина Ван Шаффе - Сердце горы

- Ты готова, Хуннед? - раздался сзади знакомый голос. Опять Тиер подошел незаметно.

- Готова, - я обернулась к нему. И забыла, о чем хотела сказать. Передо мной стоял не Тиер. То есть это был, конечно же, он - но как же сильно он изменился. Темно-зеленый наряд, тоже щедро расшитый драгоценными камнями. Сапоги с узкими голенищами до колен вместо привычной мне мягкой замшевой обуви, наподобие мокасинов. Но больше всего меня поразили его волосы: еще полчаса назад коротко стриженные, сейчас они почти касались плеч. И были перехвачены полосой серебряного обруча.

- Что ты сделал со своими волосами, Тиер? - после короткого замешательства спросила я.

- На самом деле, - спокойно пояснил он, - они всегда были такой длины. Но я почувствовал, что с короткими волосами понравлюсь тебе больше. Поэтому пришлось немного отвести тебе глаза. Моя внешность вообще отличается от того образа, в котором я появлялся перед тобой. Но тебя напугает мой истинный вид. Поэтому пока я сохраню эту маску. Сегодня на празднике мои родственники будут в масках. Потому что все хотят понравиться тебе.

- А тебе не кажется, что так нечестно? - вырвалось у меня. - Я-то приду туда со своим лицом.

- Если... ты захочешь, Хуннед, - Тиер произнес первые слова неуверенно, но затем его голос окреп, - я научу тебя этой хитрости. Отводить глаза. Примерять любую маску. Обманывать не только людей, которых не мудрено обмануть, но и моих хитроумных родственников.

Какой странный дар он мне предлагал. Я так растерялась, что ничего не ответила. И, помолчав, Тиер произнес:

- Нам пора идти.

- Идем.

- Ты не хочешь взглянуть на себя, Хуннед? - в его голосе мне послышались насмешливые нотки: Тиер явно знал о свойствах зеркала.

- Не хочу я туда смотреть, - обиженно отрезала я. - Оно врет. В вашей горе даже зеркала приучены лгать.

Мой любимый рассмеялся. Негромкое эхо подхватило его смех, и даже безучастные мастерицы заулыбались уголками губ.

- Нет, Хуннед, зеркало тебя не обманывает. Просто ты всю жизнь прожила среди обыкновенных зеркал, которые трудно назвать совершенными. Ведь их делали люди. И "со стороны" на тебя, как правило, тоже смотрели обыкновенные люди. А настоящее зеркало передает то, какой бы тебя увидел талантливый художник... Но не из тех, которые льстят своим заказчикам. Если не веришь, взгляни на мое отражение.

Он взял меня за локоть и повернул лицом к зеркалу. Я послушно взглянула: в зеркале Тиер был Тиером: как бы я ни вглядывалась, я не заметила никаких признаков "приукрашивания". Впрочем, Тиер и так был замечательно красивым мужчиной.

- Тем более, - добавил Тиер, - не только ты отражаешься в зеркале, но и оно отражается в тебе. Теперь даже обычные люди будут видеть тебя такой, какой ты увидела себя в "волшебном" зеркале.

- Откуда я знаю - может быть, оно врет персонально каждому, - все еще не сдаваясь, буркнула я.

- Но я-то не вру тебе, Хуннед.

- Ты тоже оказался не тем, за кого выдавал себя вначале, - опрометчиво огрызнулась я.

- А ты всегда говорила мне только правду? - с опасной ласковостью поинтересовался Тиер. И у меня холодок пробежал по коже, когда я рискнула поймать взгляд его глаз, сейчас серо-зеленых, как бутылочное стекло:

- Сколько раз ты мне повторяла "я хочу быть рядом с тобой"?

- Но я, и правда, хочу!...

- Здесь, внутри горы?

Я промолчала, и Тиер за меня ответил:

- Твое "я хочу быть с тобой" означало, что я должен уехать в твой, незнакомый мне мир. Ты это решила, не спросив меня. Ты считаешь, что говорила правдиво?

Как бы мне хотелось крикнуть в ответ "это не так". Но я ведь на самом деле строила такие планы. И бесполезно было оправдываться тем, что в тот момент я представляла все совсем по-другому.

- Извини, - я опустила голову. - Но я же не знала, кто ты такой.

- Теперь ты знаешь, - он наклонился, ища мои губы. Чужой мужчина. Даже не мужчина, а черт знает кто - нечисть, тролль (реальность, в которую я все никак не могла поверить). Но я послушно закрыла глаза, опять готовая поддаться его обаянию. И только в последний момент резко отстранилась, вспомнив, что будет, если Тиер еще раз поцелует меня: я не хотела забывать. Но он, по-видимому, тоже помнил об этом - мне достался насмешливый поцелуй в лоб.

- И ты поцелуй меня, - чуть повелительно попросил Тиер: - Иначе ссора останется между нами.

Его отстраненность показалась капельку обидной, так что Тиер получил взамен долгий поцелуй в щеку, возле самых губ... Не надо нам было целоваться. Даже так. Потому что кем бы ни был Тиер - целоваться с ним было сейчас мучением: по телу сразу побежали предательские мурашки.