Кэйа настойчиво подняла его подбородок.
- И ты плаваешь туда каждый день и… просто ждешь ее? Ты ждешь, что она вернется к тебе и вернет твое счастливое прошлое? В это ты веришь, Стеин?
- Да.
Кэйа отступила на шаг, и в ее взгляде выразилось глубокое сожаление, а она мотала головой из стороны в сторону, словно говоря: «Нет, нет, нет…»
- Мамы нет, Стеин. Она ушла навсегда, а вместе с ней ушла и прежняя Кэйа. Прости.
Она еще раз поцеловала брата и быстро вошла в дом, мягко прикрыв за собой дверь.
Какое-то время Кэйа еще стояла, замерев, у окна и наблюдала исподтишка за Стеином…
- Мама, от кого ты прячешься за занавеской?
Она вздрогнула и, отскочив от шторы, развернулась лицом к обладателю этого тоненького голоска – ее девятилетнему сыну. Мальчик стоял посреди коридора, держа в руках свой еще не обутый на ногу ботинок, и, удивленно моргая глазами, смотрел на Кэйю.
- Там дядя Стеин, Болдр, - улыбаясь, ответила девушка. – Эээ… Но он уже ушел, милый, ты опоздал, - поспешно добавила молодая мать, видя, что ее дитя уже собирается с сияющим лицом и радостным криком выскочить на крыльцо.
Они друг в друге души не чаяли – Стеин и его маленький племянник, несмотря на неприязнь первого к отцу Болдра, Андору Халворсену. Неприязнь эта, впрочем, распространялась и на всех членов семьи Халворсенов, начиная со старого ворчливого Фолки и заканчивая сумасбродной дикаркой Келдой. Но помешать Стеину обожать Болдра это не могло, ведь Норсенг упорно видел в мальчике исключительно сына своей любимой сестры и с небывалым упрямством отказывался признавать в нем черты Халворсена. В былое время они частенько проводили вечера вместе. В былое время – до тех пор, пока Андор не отправил сына в школу, и в тот день, одному Богу известно, как отчаянно ругал своего шурина Стеин.
Кэйа быстро обернулась и выглянула в окно: брат ушел, и она, тихонько вздохнув, обратилась к Болдру:
- Погода на улице сегодня просто чудесная, милый. Иди-ка погуляй на свежем воздухе, а мама хочет немного отдохнуть…
Мальчик посмотрел на мать, недоуменно подняв кверху одну бровь.
Тем вечером Стеин никак не мог уснуть, все ворочался, перекатывался с одного бока на другой, зажмуривался, словно желая прогнать головную боль, снова открывал глаза и пялился без цели в потолок…
Она была для него всем, его сестренка. Между ними была разница всего в один год, но старший, Торстеин всегда считал себя обязанным защищать свою Кэйю от всего плохого, что только может быть в жизни…
Их мать исчезла почти двадцать лет назад, когда Стеину было девять. Ушла к заливу – и не вернулась. Через несколько месяцев отец умер с горя… Она у него осталась одна, родная, милая, маленькая сестренка Кэйа…
И что теперь?
Не выдержав давления проклятой бессонницы, Стеин встал, оделся, вышел на крыльцо, залитое слабым голубоватым сиянием убывающей луны, и зажег керосиновую лампу, что висела под навесом. Потом уселся поудобнее на деревянные ступени и тяжело вздохнул.
Упрямые глаза, которые никак не желали поддаваться успокоительному сну, были неподвижны и наблюдали за тем, как ночные мошки слетаются на скупой свет керосиновой лампы. Мысли были где-то далеко, там, где свирепые волны вздымаются над недвижными скалами и с оглушительным грохотом обрушиваются вниз, а миллиарды брызг устремляются в голубое небо, словно вдогонку испуганным чайкам. Там, где встречаются вода и камень, когда сила первой пытается сломить стойкость второго, в гневе извергая из глубокой пасти океана синие языки с белой пеной на них, а камень все стоит, лишь становится более гладким и прекрасным, когда морские брызги сверкают и переливаются на солнце…
Как же он любил этот мир!
За спиной скрипнула дверь, послышались чьи-то шаги, затем голос:
- Стеин, ты чего это, сынок?
Молодой человек оглянулся и попытался улыбнуться пожилому мужчине, вышедшему из дома.
Томас Сорбо. Его господин, его друг, его благодетель. Самый любимый человек после Кэйи и Болдра, самый благородный, честный… Короче говоря, в глазах Стеина, просто идеальный.
После смерти отца Стеина, Айджа Норсенга, Томас Сорбо взял мальчика с сестренкой к себе в дом и дал им воспитание. Было за что быть ему благодарными.
- Не спится, герр Томас, - вздохнул Стеин и снова замолчал.
Старый Сорбо подошел к своему воспитаннику и, уже тихонько кряхтя в свои годы, сел рядом на корточки, положил руку на плечо молодого человека и тоже вздохнул.
Читать дальше