Татьяна Лайка - Дезертир

Шагая по знакомым местам, где, казалось, с воином-учителем было проведено бесконечно много времени, Иер ни разу не остановился, хотя тянуть на плече мешок со скарбом было нелегко, а усиливающийся снегопад юноша вообще принял за манну небесную. Он видел, как девушке с каждой саженью все труднее было идти, но та гордо молчала, и Иер подумал, что грех не испытать ее на выносливость, тем более что делать привал на самом деле еще рано.

Сквозь белесую стену из снежных хлопьев далее чем на пять шагов вперед ничего было не разобрать, но именно благодаря снегопаду глубокие следы споро заполнялись новой рыхлой массой.

Погоню как пить дать пустят, и, возможно, даже нагонят, но это будет полной случайностью, понеже засыпленные следы двоих путников, переплетенные с более свежими дорожками, оставленными животными, под утро будет и не узнать. Собаки на таком морозе и вовсе, должно быть, нюх потеряют. А, учитывая, что при Иерее с Лялей нету совершенно никаких магических прибамбасов, чародеи тут вообще не помогут, ибо они не способны отследить кого-то кроме как по колдовскому следу.

Сколько прошло времени, Иер не мог сказать. Судя по еще черному, не думающему светлеть небу, сейчас около трех-четырех часов ночи, предположил юноша. Тяжелое дыхание Лялюни за спиной успокаивало, гораздо более обеспокоился бы парень, если бы все было совершенно тихо. Но еще спустя какое-то время, Иер не выдержал и даже в каком-то роде почувствовал себя виноватым перед упорной и смелой девчушкой:

— Лялюнь, ты потерпи еще чуток, сейчас за пригорок выйдем, там и усядемся, отдохнем.

Лялька промолчала, но не оттого, что обиделась, а просто поберегла дыхание. Она шла из последних сил, но прекрасно понимала, что ежели их обнаружат, то, по меньшей мере, Иеру если и остаться живым, то изрядно покалеченным, а ее вернут обратно в деревню. Последней мысли девушка испугалась в особенности. И даже не возврат к мамке с отцом пугал так сильно, а перспектива остаться без Иера… который, верно, сам сейчас молил бога об удаче. Зачем он взял ее с собой? Почему не оставил в части, как лишнюю обузу в пути?..

Лялька сверлила спину идущему впереди юноше и привычно не могла понять, что витает в его голове. Но сама она откуда-то твердо была убеждена, что ни за какие коврижки не оставит Иера одного. Почему? — на этот вопрос она и сама бы рада знать ответ.

— Все, Ляль, привал.

То, как ласково Иер произнес ее имя, как заботливо помог усесться на поваленное бревно и сам снял с ее ледяной ладошки варежку, сунув кусок вяленого мяса, давали девушке гораздо больше сил, нежели пища. И ей уже было все одно: или остаться здесь на верную гибель, или пройти с ним еще сотню саженей.

Неожиданно Иер схватил ее за загривок и заставил подняться на ноги.

— Лезь на дерево! — безапелляционно скомандовал он шепотом.

В тот момент Ляля по его слову не то, что на дерево залезть, в пропасть прыгнуть была готова! Однако, цепляясь обмороженными пальчиками за толстые карябающиеся ветки ближайшей сосны, законно поинтересовалась:

— Что случилось?

— Ты лезь давай, потом сверху все углядишь, — юноша напутственно подтолкнул ее в зад плечом, помогая взобраться.

Не удержавшись, Лялька устремила взор туда, куда неотрывно глядел парень, и от ужаса едва не грохнулась обратно наземь.

— Но там же медведь! — дрожащим голосом проскулила девушка. — Иер!..

— Заткнись! — незамедлительно отозвался тот. — Быстрее, чего ты там телишься!

Еле-еле бывшая санитарка устроилась, обхватив ствол сосны руками и ногами и с трепетом наблюдая, как юноша пытается вскарабкаться на соседнее дерево, борясь не столько с колкой хвоей, сколько с вещмешком и собственной тушей. Медведь долго ждать не стал: едва завидев маячившую добычу, бросился на «охоту», ломая хворост.

Иер в офицерском тулупе чувствовал себя не лучше того медведя, но раздеваться, во-первых, времени уже не оставалось, а во-вторых, без тулупа да на таком-то морозе и до погибели недалеко. Под пронзительный крик Ляльки юноша, окрыленный ужасом и желанием еще пожить немножко, буквально взлетел по стволу, оставив медведю в награду валенок, за который тот успел-таки ухватиться когтями.

— Шатун, — пораженно констатировала девушка, глядя, как мишка дожевывает обувку. — Кто же его поднял?

— Если бы я знал, убил бы! — весьма правдоподобно заверил юноша, потирая оставшуюся без драгоценного тепла ступню.

— Иер, — жалобно позвала Лялюня. — Ведь он уйдет, да? Скажи, уйдет?..