Любовь Романова - Дети пустоты. Пройти по краю

По шеренге воспитанников и наставников «Синих камней» пробежал обреченный шепот. Справа захныкала девочка. Мальчишка с двумя макушками пару раз шмыгнул носом.

– Не бойся, это быстро, – Тиаго посмотрел на Аниту.

Девушка таращилась в пустоту смородиновыми глазами. Ее белая футболка была перемазана грязью, в каштановых кудряшках застряли клочья пыли из коморки в кабинете директора.

– Я знаю, – ответила Анита. – И совсем не боюсь.

Наконец-то спецназ расставил всех пленников по местам. Командир отряда подошел к скучавшему на краю леса Озерову.

– Его люди сейчас уйдут, – тихо сказала Анита. – Они не хотят смотреть на расстрел. Нас буду убивать те двое, в зеленом камуфляже.

После слов подруги Тиаго в стотысячный раз прощупал свои способности. Ничего. Как будто сидишь в невидимом мешке с меховыми стенками. Сила Людей глубины, словно река, была совсем рядом, но оставалась недосягаемой.

В душе Тиаго до последнего жила надежда, что вот-вот появится Марат со своими сторонниками. Появится и прекратит этот кошмар. Не зря же Тиаго помог крылану перетянуть на сторону мятежников Пилар – главу бразильских депферов… Но нет, прошло столько времени, а от крылана не было ни слуху, ни духу.

Четыре бойца один за другим побросали к ногам Озерова браслеты и потянулись прочь от обрыва. Толстяк, беспокойно глянув им вслед, что-то тихо скомандовал оставшейся паре гвардейцев. Те подняли автоматы. Дуло одного уставилось прямо в лоб Тиаго.

– Закрой глаза, слышишь, закрой глаза, – лихорадочно зашептала Анита. – Так гораздо легче.

– Кому? Им? – Тиаго презрительно мотнул головой в сторону целившего в него бойца. – Обойдутся. Пусть смотрят, – и, не выдержав, сорвался на крик: – Стреляй, гад! Давай!

Но выстрела депфер не дождался. Едва за деревьями скрылся последний спецназовец, Озеров с неожиданным для его веса проворством опустился на корточки и подобрал брошенные блокираторы. Начал торопливо вертеть их в руках, щелкая переключателями. В следующую секунду Тиаго почувствовал себя железным бочонком, в который хлынул поток дождевой воды. Пара мгновений – и он наполнился до самого края.

Силы вернулись.

Рядом потрясенно загомонили пленники. Два бойца в зеленом камуфляже, отшвырнув в сторону автоматы, бросились развязывать веревку. В это время Озеров пару раз дернулся, словно картинка на экране сломанного телевизора, съежился и превратился в девчонку. Худощавую, глазастую, в черной униформе Людей крыш.

Правую щеку незнакомки почти полностью скрывала серебристая татуировка. То ли от усталости, то ли из-за пережитого стресса депферу показалось, что выколотая на коже голова ящерицы шевелится: высовывает язык и подмигивает раскосым глазом.

– Я все равно не понял, к чему весь этот спектакль? Став Озеровым, Женя может просто потребовать сдать блокираторы. И всё. – Север сидел на деревянной скамье. Она была частью зрительской трибуны, сколоченной на скорую руку из сосновых досок. Массивное сооружение доставили в дубль-пространство крыланы. Как инициаторы Конклава, они занимались его технической поддержкой. Теперь на площади Сан-Марко стояло что-то вроде цирковой арены или уменьшенной копии Колизея. Второе сравнение показалось Мороку символичным – предстоящий бой с главами фратрий обещал ничем не уступать сражению гладиаторов.

– Нет, не может, – покачал головой начальник СКК. – Слишком подозрительно. Ей не поверят – станут звонить руководству, уточнять.

– А расстрел детей – это не подозрительно?

– Надо учитывать настроения, которые царят сейчас в нашей системе, – философски заметил Кирилл. – Приказ избавиться от нелюдей выглядит вполне логично.

– Наше гипотетическое начальство – настоящие отморозки, – бросила Ника в сердцах.

– Согласен, – кивнул Морок.

И словно чтобы придать весу последнему слову, площадь заполнил низкий рев. Его издавала белоснежная раковина гигантского рапана. В нее, как в охотничий рог, дул пожилой крылан, при этом смешно выкатывал глаза и топорщил солдатские усы. Это был сигнал о начале Конклава. Руководители фратрий задвигались и стали устраиваться на своих трибунах.

По традиции все участники главного совещания Края пришли в церемониальных накидках. Кошки, как водится, в черных, искристых, похожих на сложенные крылья летучих мышей. Крысюки – в коротких, рубиновых, точно глаза крыс-альбиносов. Депферы щеголяли в шелковых плащах цвета океанской синевы, крыланы – в нежно-оливковых мантиях, которые как будто излучали мягкий свет вечернего солнца.