Сергей Шуба: Поиски мира

Танкред был здесь, и это сулило смерть.

В лагере царило уныние, и Тахиос понял, что, скорее всего, войско отступает.

Первым его узнал Байла, распивающий эль в компании пятерых воинов у своей палатки.

– Лопни мои глаза, да это ж герцогский крысёныш! – заорал он во всю глотку. – Эй ты! Где вы поймали его?

– Он ехал с юга со своей девкой, – мрачно ответил Хольм, подозревая, что у него хотят отнять добычу.

– С юга? – хмельно удивился гигант и, опершись рукой о большую бочку, что служила столом, рывком поднялся на ноги. Байла был поджар, скор на слова и беспощаден в схватке, чем заслужил уважение даже у невозмутимого Белона. Он помедлил, соображая, что делать, а потом сказал:

– Ну-ка пошли со мной. Плевать, что они в очередной раз там собрались, думаю, герцог должен его видеть.

За это время дева успела вопросительно посмотреть на Тахиоса, и тот угрюмо глянул в ответ.

Воины не посмели возражать «гончей его сиятельства» и отправились к шатру со стягом герцогства.

Байла широким шагом шел рядом, и его макушка доставала Тахиосу до плеча.

– Что, заморыш, не ждать нам Дэла с добычей? – обнажив в усмешке крепкие зубы, спросил он сироту. – Или ты не уложил его, а просто запутал след и бедняга рыщет теперь на границе, рискуя головой, и не смея вернуться?

Юноша не ответил, демонстративно смотря вдаль. В его голове зрел безумный план. «Если он введет меня прямо на совет, и там будет вся знать, которую Танкред сумел собрать посулами и угрозами…»

– Молчишь, значит, – добродушно сказал Байла, хлопнув Тахиоса по колену, – угрюмец ты этакий. Девку какую-то с собой приволок… А может мы не будем тревожить его величество, а сначала поразвлечемся?

Шатер был в восьми шагах, когда Байла лениво взял под уздцы лошадь Алвириан, отодвинув плечом насупившегося Варна. Гигант смотрел, улыбаясь, но всякий, кто заглянул ему в глаза, увидел бы абсолютно незамутнённую, детскую беспощадность, и отступил бы, обескураженный.

Тахиос, знавший повадки «гончей», не раздумывая с силой ударил его каблуком сапога по скуле, благо гигант стоял между его лошадью и жеребцом Алвириан.

Байла дернул головой, будто отгоняя слепня, и перевел взор на юношу.

– Что это ты занервничал, малый? – а рука уже легла на рукоять кинжала – невелика помеха, управиться с безоружным, – я ж не предлагаю её убить…

Тут в спор вступил и кое-что смекнувший Хольм.

– Господин хороший! – повысил он голос, трогая Байлу за плечо. – Что это вы удумали? К дознавателю надо этих шпионов, на дыбу, а…

Байла стремительно развернулся и воин кубарем покатился по земле от страшного удара в лицо.

– Именем герцога! – заорал Варн, обнажая меч.

Вокруг стали оборачиваться воины, кто-то свистнул, а Тахиос, привстав на стременах, во всё горло крикнул:

– Танкред! Чему учит нас Лиг!

Байла остановился, услышав это, а вокруг собиралось все больше любопытствующих. Наконец полог шатра дрогнул, и в приоткрытую щель выскользнул мальчишка в богатом наряде и шапочке с пером. Он вприпрыжку спустился вниз и, встав между Байлом и Варном, требовательно спросил:

– Герцог желает знать, кто нарушает дисциплину, когда идет совет.

– Скажи герцогу, что Тахиос привез новости о его старшем брате, – громко сказал юноша, и услышал, как загудели собравшиеся. – Скажи ему, что я знаю, где настоящий Отер!

– Откуда тебе знать, смугляш? – задорно спросили сзади. – Разве что ты получил от него пинок в задницу и прилетел из лагеря анриакцев прямиком сюда.

– О чем это он болтает? – одновременно сказало несколько голосов.

Байла, прищурившись, глядел на Тахиоса, игнорируя Варна с обнаженным мечом и возящегося на земле Хольма. Мальчишка, забежавший в шатер, вновь появился и откинул полог. Наружу вышел Скримири, увидел Тахиоса, сплюнул и повелительно махнул рукой.

Сирота подмигнул Байле и спрыгнул с седла. То же сделала и Алвириан.

– Эй, да это же приёмыш Старого Дрима! – подал голос еще один воин, только что протиснувшийся в круг. – Что он тут болтал про Отера?

Тахиос, которому до входа в шатер оставалось два шага, обернулся, рассматривая собравшихся бенортов и, шалея от собственной дерзости, бросил в толпу два слова:

– Ждите Отера!

Под негодующе-недоуменные крики Скримири втащил его через порог.

Первым, с кем Тахиос встретился глазами в шатре, был седой, коротко стриженый мужчина, телосложением напоминающий пивной бочонок, поставленный на основательную табуретку. Цвета он носил серо-красные, на жестком, стоячем воротнике куртки серебряной нитью была вышита бегущая лань, пронзенная стрелой. Фамильный перстень с крупным рубином и золотая цепь с медальоном помогла юноше определиться.